Оригинал взят у alex_serdyuk в Лысюк, кто убил твоего бойца?

Герой Российской Федерации полковник Лысюк Сергей Иванович
Родился 25 июля 1954 года в городе Борзя Читинской области. После окончания в 1975 году Орджоникидзевского военного командного училища внутренних войск проходил службу в дивизии им. Ф.Дзержинского.

После "взятия" здания мэрии, которое без какого-либо сопротивления было сдано правительственными силами, сторонники Верховного Совета на захваченных у внутренних войск автомобилях и пешей колонной двинулись в Останкино для захвата телецентра и предоставления руководителям Верховного Совета возможности выхода в эфир.

Руководство МВД РФ, узнав об этом, направило подкрепление к телерадиокомплексу, и без того охранявшемуся по усиленному варианту. В Останкино был выдвинут отряд "Витязь" - подразделение специального назначения внутренних войск МВД РФ. Свыше ста бойцов "Витязя" на "бэтээрах" двигались от Белого дома к телецентру параллельно сторонникам Верховного Совета. Обе колонны видели друг друга. Движение колонн на протяжении пути от Белого дома к телецентру отслеживалось службами ГАИ.

Автомобильную колонну сторонников Верховного Совета возглавлял генерал Макашов на "трофейном" милицейском "уазике". Его личная охрана и группа "Север" ехали на одном из автомобилей, захваченных у подразделений внутренних войск. На автомашине ехали Константинов И.В. и Анпилов В.И.

В распоряжении у Макашова было около 20 человек, вооруженных автоматами. Кроме того, к группе "Север" примкнули молодые люди, которые везли с собой отобранный у омоновцев гранатомет РПГ-7 и два выстрела (гранаты) к нему.

к 19 часам охрану комплекса зданий ТТЦ "Останкино" несли не менее 480 сотрудников милиции и военнослужащих внутренних войск, значительная часть - омоновцы и спецназовцы. На вооружении они имели не менее 320 автоматов, пулеметов, снайперских винтовок, 130 пистолетов, 12 гранатометов, в том числе и ручной противотанковый гранатомет РПГ-7, при достаточном количестве боеприпасов. У них было шесть бронетранспортеров, штатные средства связи, индивидуальной защиты, специальные средства. Общее руководство осуществлял заместитель командующего внутренними войсками МВД, располагавший соответствующими полномочиями.

Колонна под руководством Макашова А.М. прибыла к телецентру также около 17 часов. Прибывшие направились к 17-му подъезду, где возникли стихийные митинги. При этом Макашов призывал демонстрантов к соблюдению порядка, просил ничего не ломать, не бить, поскольку имущество телецентра - народное достояние.

Для переговоров вышли руководители отдела милиции. К ним на крыльцо поднялись Макашов, Анпилов и люди из их окружения. Макашов потребовал сдать телецентр, выделить оператора и предоставить возможность руководителям Верховного Совета и оппозиции выйти в прямой эфир.

Работники милиции заявили, что не могут сдать телецентр без указания. Макашов, согласившись с их доводами, предоставил возможность связаться со своим руководством. Ожидая подкреплений, работники милиции тянули время в переговорах. Макашову сообщили, что вопрос о предоставлении эфира решен, но это будет сделано из другого здания, и предложили перейти туда.

Поверив обещаниям, Макашов вместе с охраной и подчиненной ему группой "Север" перешел к зданию АСК-3. Большинство демонстрантов переместились туда же. Продолжались импровизированные митинги с требованием предоставления эфира. Сотрудников и военнослужащих МВД уговаривали перейти "на сторону народа". Среди митингующих было много журналистов, фото- и телекорреспондентов, осуществлявших съемки происходивших событий, и просто любопытных. Вместе с тем очевидно наличие экстремистов и откровенных провокаторов. От митингующих отделились группы людей, которые, заблокировав движение, стали останавливать проходящие по улице троллейбусы и высаживать оттуда пассажиров.

Не дождавшись "прямого эфира", Макашов в ультимативном тоне потребовал от охраны сдать оружие и открыть двери. Работник милиции, вышедший на переговоры, отказался сдать охраняемый объект. Макашов заявил, что через три минуты начнет штурм.

Привезенный гранатомет и одну гранату к нему взял один из подчиненных Макашова. Будучи сугубо гражданским человеком, он не смог привести гранатомет в положение, пригодное для стрельбы, или хотя бы зарядить гранату.

Видя гранатомет и манипуляции с ним, бойцы "Витязя", охранявшие здание, поднялись из вестибюля на первый этаж и укрылись за бетонным парапетом. Обстановку доложили командиру части и получили команду в случае штурма оказать сопротивление.

После очередного ультиматума две грузовые автомашины сторонников Верховного Совета протаранили вход в АСК-3 и окно рядом с ним. Офицер, отвечавший за этот участок, попросил разрешения открыть огонь, чтобы, как это предусматривают воинские уставы, отразить нападение на охраняемый объект. Командир "Витязя" и находившийся в АСК-1 заместитель командующего внутренними войсками запретили сделать это, хотя выстрелы по радиаторам и колесам автомобилей могли бы "разрядить" обстановку без кровопролития.

Работник милиции из Санкт-Петербурга, входивший в подразделение "альтернативного МВД" (из числа "штурмовавших"), демонстративно произвел манипуляции с гранатометом, свидетельствующие, что он может выстрелить.

В это время выстрелом из здания был ранен в ногу один из членов охраны Макашова. Добровольцы-медики на месте оказали раненому помощь, на носилках понесли к автотранспорту, чтобы доставить в больницу.

Тут же у пролома на месте дверей в АСК-3 раздался мощный взрыв (по словам многих очевидцев - два одновременных взрыва). Осколками были ранены стоящие рядом люди. Одновременно среди бойцов "Витязя" на первом этаже произошел взрыв неустановленного взрывного устройства, во время которого погиб рядовой Ситников Н.Ю. Этот взрыв был принят за разрыв гранаты, выстреленной из гранатомета со стороны нападавших. Однако следствием с достоверностью установлено, что выстрел вовнутрь здания через главный вход тандемной гранатой кумулятивного действия ПГ-7 ВР из гранатомета, имевшегося у нападавших, не производился.

Ситников Николай Юрьевич родился 2 января 1974 года в поселке Маслянино Новосибирской области. Не женат. До призыва в армию проживал с родителями в поселке Маслянино. Рядовой срочной службы в/ч 3485 (отряд специального назначения "Витязь"). Воинская специальность - сапер. 17 октября 1993 года Ситникову Н.Ю. присвоено звание Героя Российской Федерации посмертно. Похоронен Ситников Н.Ю. у себя на родине.

Благодаря средствам массовой информации уже утром 4 октября до сведения общественности была доведена и всеми воспринята как истина версия, что первый выстрел в Останкине был сделан сторонниками Верховного Совета из гранатомета РПГ-7 В-1 тандемной гранатой кумулятивного действия ПГ-7 ВР и именно от этого выстрела в результате осколочного ранения погиб рядовой Ситников. Утверждению в общем мнении этой версии способствовало заключение экспертизы, проведенной в Центральной судебно-медицинской лаборатории Министерства обороны РФ. В нем говорилось, что все телесные повреждения у Ситникова могли быть причинены одним выстрелом из оружия большой мощности, не исключено, что из гранатомета.

Ни в исследовательской части заключения, ни в своих выводах эксперт не объяснил, почему в качестве оружия назвал гранатомет. Однако он не назвал, даже предположительно, системы гранатомета и использованной гранаты, которых имеется множество, разных по мощности и назначению.

Как погиб рядовой Ситников

Ничем не мотивированные выводы эксперта вызвали у нас сомнения. Тем более что при экспертизе не были учтены результаты осмотра места происшествия, не исследовались одежда Ситникова и средства индивидуальной защиты бойца спецназа МВД.

Эксперт был допрошен и пояснил, что из средств массовой информации знал о гибели Ситникова от выстрела из гранатомета со стороны нападавших. По объективной картине ранений и, в частности, по диаметру раневого канала он определил боеприпас, который мог быть гранатой от подствольного гранатомета. Гранатомет РПГ-7 он даже не имел в виду.

Вместе с тем у сторонников Верховного Совета, находившихся в тот момент в Останкине, не было ни одного "подствольника".

В связи с сомнениями в результатах первичной экспертизы была назначена повторная комиссионная комплексная медико-криминалистическая экспертиза, к проведению которой наряду с судебно-медицинскими экспертами привлечены специалисты взрывотехники, баллисты, разработчики и пользователи гранатометов и средств индивидуальной защиты - бронежилетов.

Эксперты ознакомились с материалами уголовного дела, с видео- и фотоматериалами, побывали на месте происшествия. Тщательному исследованию были подвергнуты одежда погибшего и его бронежилет, собранный по частям из различных музеев. На полигоне внутренних войск был произведен следственный эксперимент с отстрелом из гранатомета РПГ-7 В-1 гранаты ПГ-7 ВР с имитацией условий места происшествия.

Результаты следственного эксперимента показали, что тандемная граната кумулятивного действия ПГ-7 ВР обладает огромной проникающей (прожигающей) мощностью и при "работе" внутри здания должна была оставить серьезные повреждения, каких в АСК-3 не было. Это же подтвердил ведущий специалист по гранатометам Главного ракетно-артиллерийского управления Генштаба Вооруженных Сил РФ, который после изучения материалов дела, просмотра большого количества видео- и фотоматериалов, осмотра места происшествия категорически заявил, что граната ПГ-7 ВР в помещении, где погиб Ситников, не срабатывала.

Повторная экспертиза опровергла выводы первичной.

В заключении указано, что Ситников в момент гибели находился в положении лежа за бетонным парапетом. Таким образом, прямое попадание в него при выстреле со стороны нападавших исключалось. Телесные повреждения, полученные им, являются следствием разрыва в непосредственной близости от него неустановленного устройства (взрывной травмой). Эксперты категорически отвергли возможность ранения Ситникова выстрелом из гранатомета РПГ-7 либо из подствольного гранатомета. Они доказали, что на месте его гибели взрыва боевой части гранаты ПГ-7 ВР не было.

С учетом результатов экспертизы и иных доказательств, собранных по делу, мы сделали вывод, что Ситников погиб не от выстрела из гранатомета со стороны стоявших перед входом в АСК-3 сторонников Верховного Совета, журналистов и зевак, а в результате взрыва какого-то устройства, находившегося внутри здания, то есть У ОБОРОНЯВШИХСЯ. Таким образом, была опровергнута версия руководителей "обороны" телецентра, что открытие огня на поражение явилось ответной мерой на выстрел из гранатомета и убийство военнослужащего внутренних войск.

Жертвы шквального огня

Через две-три секунды после взрывов внутри и снаружи АСК-3 из зданий телекомплекса и из других мест, где находились военнослужащие внутренних войск и сотрудники милиции, был открыт шквальный огонь. Стреляли очередями и одиночными выстрелами из снайперских винтовок по вооруженным и невооруженным людям, по боевикам и журналистам, по активным участникам событий и просто зевакам. Стреляли по раненым и по людям, пытавшимся их вынести. Так был убит американский юрист Терри Майкл Дункан, в тот роковой для него час вытаскивавший из-под огня раненых.

Дункан Терри Майкл родился 24 января 1967 года в США, штат Джорджия. Юрист фирмы "Файестоун-Дункан". В Москве находился с 28 июня 1993 года. Тело Дункана вывезено на родину и захоронено там.

Свидетель Бойцов А.А., фотокорреспондент АПН, рассказал, что с 17 часов 3 октября находился в "Останкине", фотографируя происходящие события. Примерно в 19 часов 30 минут вооруженные люди генерала Макашова оттесняли от центрального входа журналистов и гражданских лиц. Вскоре у входа раздался взрыв, после которого из здания начался шквальный огонь по находившимся рядом людям. Огонь велся на поражение. Он и иностранный фотокорреспондент Пол Отто укрылись от пуль за бетонными клумбами. Стрельба по ним трассирующими пулями продолжалась длительное время.

Бойцов видел, как американец Дункан вытащил из-под обстрела трех раненых. Эти моменты им были сфотографированы.

Пол Отто и подползший Дункан неоднократно обращались к стрелявшим по ним военнослужащим "Витязя", кричали, что они иностранные журналисты, просили не стрелять и дать возможность уйти из зоны обстрела. В ответ на обращение неслась нецензурная брань и усиливалась стрельба в их сторону.

Во время таких "переговоров" кто-то из "Витязя" разрешил им уйти. Бойцов перевел слова военнослужащего Полу Отто, который поднялся из-за клумбы и сразу же был ранен в живот выстрелом из здания АСК-3. Бойцы "Витязя" не давали возможности подползти к Полу Отто для оказания помощи, стреляя в каждого, кто пытался приблизиться к раненому. Дункан, находясь поблизости, словами подбадривал Пола Отто и разговаривал с ним, чтоб раненый не терял сознание. Так продолжалось длительное время, пока одной из автоматных очередей Дункан не был ранен. Он затих и больше не подавал голоса.

Бойцов видел, как несколько граждан вынесли из-под огня Пола Отто, который сообщил, что там же остался раненый Дункан. Один из этих людей трижды обращался к военнослужащим "Витязя", находившимся в АСК-3 и обстреливавшим данный район, уговаривая пропустить его и дать возможность вынести раненого иностранца. В ответ из здания раздавалась нецензурная брань. Тогда этот мужчина, махнув рукой, поднялся и направился к лежащему Дункану, но не дошел до него, так как был ранен в спину автоматной очередью из здания АСК-3. Упавшего за ноги вытащили из зоны обстрела и унесли. Момент его ранения в спину и выноса из-под огня Бойцов сфотографировал, сделав два снимка. Следствием установлено, что убит был Михайлов Ю.Е.

Михайлов Юрий Егорович родился 27 августа 1958 года в Москве. Русский. Женат, имел двух несовершеннолетних детей. Проживал на Алтуфьевском шоссе. Похоронен на Лианозовском кладбище столицы.

Потерпевший Пол Отто на допросе рассказал, что 3 октября снимал события у центрального входа АСК-3. Находился с правой стороны грузовика, разбившего стекла входа в здание. Примерно в 19 часов 30 минут с левой стороны грузовика раздался сильный взрыв. Через несколько секунд началась шквальная автоматная стрельба. Он сразу же упал и спрятался за цветочную клумбу. Справа от него лежал молодой парень с автоматом, который при первых же выстрелах был ранен и через непродолжительное время умер (как установлено следствием, это был член группы "Север").

Шквальная стрельба продолжалась минут десять. Наступило некоторое затишье, потом стрельба возобновилась. Пролежал за клумбой он около часа. Видел поблизости какого-то человека, открыто ходившего от раненого к раненому и вытащившего на себе трех-четырех пострадавших в безопасное место.

Он подумал, что это какой-то сумасшедший - вытаскивает раненых под пулями и не боится. Этот человек открыто подошел к нему, спросил, куда он ранен. Он ответил, что не ранен. Они познакомились. Он с удивлением узнал, что это тоже американец, Дункан Терри Майкл. В то время стрельба усилилась, и Дункан также лег за цветочную клумбу.

Минут десять они переговаривались, но его ранили в живот, о чем он сообщил Дункану, который пообещал вынести его, когда утихнет стрельба, в безопасное место. Чтобы он не потерял сознание, Дункан разговаривал с ним или называл цифры, а он продолжал счет.

Примерно через 10 минут стрельба усилилась. Попали в голову Дункана, и он замолк. Самого Пола Отто через некоторое время вынесли какие-то люди и увезли в больницу.

Пол Отто родился 24 апреля 1969 года в городе Итака, штат Нью-Йорк. Гражданин США, фотокорреспондент московского бюро газеты "Нью-Йорк таймс". В Москве находился с января 1993 года. Постоянное место жительства: США, Лансинг.

Сторонниками Верховного Совета ответная стрельба на первоначальном этапе практически не велась.

После начала боевых действий подразделения МВД в Останкине были усилены. К 20 часам на трех "бэтээрах" к телецентру прибыли 58 военнослужащих отряда "Витязь", вооруженные 52 автоматами и снайперскими винтовками, шестью пулеметами, тремя гранатометами. Одновременно пришло десять "бэтээров" со ста военнослужащими в/ч 3186.

К 20.30 четверо военнослужащих в/ч 3485 доставили боеприпасы и дополнительное оружие - 17 автоматов, пулеметов, снайперских винтовок, пять подствольных гранатометов, один пистолет. В это же время прибыли 90 военнослужащих в/ч 5401 и 89 военнослужащих в/ч 5476. Вооружение - 155 автоматов и винтовок, 26 пистолетов.

К 21 часу в Останкино на пяти "бэтээрах" со штатным вооружением прибыли десять военнослужащих в/ч 3485.

Таким образом, после начала боевых действий для защиты телецентра в Останкино прибыли дополнительно до 450 военнослужащих внутренних войск со штатным оружием и необходимым количеством боеприпасов. Прибывшие поступили в распоряжение заместителя командующего внутренними войсками МВД РФ, руководившего "обороной" телецентра.

Всего в Останкине вечером и ночью 3 октября 1993 года МВД РФ сосредоточило не менее 24 бронетранспортеров и свыше 900 военнослужащих и работников милиции со штатным вооружением. Очевидно, что "взять" телецентр сторонники Верховного Совета не могли и события, происходившие у телецентра после начала стрельбы, штурмом назвать нельзя. Однако экстремистски настроенные люди непонятно зачем бутылками с бензином поджигали здание АСК-3 и мешали гасить начавшийся пожар. Они же пытались поджечь бронетранспортеры внутренних войск, чем вызывали усиление ответной стрельбы по людям.

Провокации экстремистов, бездействие охраны и подразделений внутренних войск на первоначальном этапе, их неоправданно жесткие действия впоследствии повлекли за собой большое число жертв, в том числе и среди не причастных к событиям граждан.

Наряду с ошибочной версией об обстоятельствах начала боевых действий в Останкине хочется опровергнуть и широко распространенную до настоящего времени "легенду" о гибели от рук сторонников Верховного Совета одного из работников телевидения.

Красильников Сергей Николаевич родился 11 марта 1948 года в Москве. Руководитель аппаратной видеозаписи АВЗИ-18, расположенной в здании АСК-3 ТТЦ "Останкино". Проживал на улице Чичерина.

3 октября Красильников С.Н. находился на своем рабочем месте в кабинете № 1276 на первом этаже АСК-3. После взрывов и начала стрельбы вышел из кабинета. В нише, где расположена дверь, получил сквозное огнестрельное ранение головы, от которого на месте скончался.

Свидетельница, работавшая в тот вечер вместе с погибшим, рассказала, что в 16 часов из телепередачи они узнали о разблокировании Белого дома и что сторонники Верховного Совета идут в Останкино. Вместе с Красильниковым вышли к посту работников милиции и увидели, что те вооружены и надевают бронежилеты. Со стороны станции метро "ВДНХ" по улице Королева к телецентру подходила колонна демонстрантов с флагами.

Вернувшись в аппаратную, продолжили работу. Несколько раз выходили в холл, видели там вооруженных людей в камуфляже.

Когда началась стрельба, Красильников вышел в холл, она затащила его обратно, сказав, чтобы он не высовывался.

Через некоторое время Красильников под предлогом, что по работе нужно подняться на второй этаж, снова вышел из комнаты. Она выключила аппаратуру и свет. Увидела, что дверь в коридор открыта. Позвала Сергея, ответа не последовало. Подошла к двери и увидела Красильникова, лежащего слева у стены, ногами наружу. На полу было много крови. Она поняла, что Красильников убит.

Начальник смены отдела оперативных информационных программ телецентра рассказал, что после взрыва и начала сильной стрельбы он позвонил в АВЗИ-18, чтобы приказать работавшим там сотрудникам уходить из аппаратной. Ему сообщили, что ранен Красильников и лежит у двери в аппаратную. Побежал вниз, увидел на полу тело. Хотел приблизиться для оказания помощи, но был остановлен окриком от главного входа: "Назад! Иначе стреляю!" Просил, чтобы не стреляли, поскольку лежащему нужно помочь. Ему пригрозили выстрелом, не разрешив подойти. Уйдя в медпункт, пытался вызвать "скорую помощь", не смог. Надев белый халат, вновь пытался подойти к Красильникову. Его снова не подпустили.

Результаты осмотра места происшествия (части АСК-3, где был убит Красильников) вместе с выводами экспертизы и показаниями свидетелей дали основание сделать вывод, что выстрел, которым был убит пострадавший, был произведен вдоль коридора от холла центрального входа в здание, где находились защищавшие телецентр военнослужащие внутренних войск и сотрудники МВД. Снаружи здания, где были демонстранты и члены военизированных формирований Верховного Совета, в Красильникова ни прицельным выстрелом, ни рикошетом попасть было невозможно. На первый этаж здания и выше нападавшие проникнуть не сумели и из холла стрелять не могли.

Таким образом, установлено, что Красильников был убит не сторонниками Верховного Совета, а сотрудниками МВД или военнослужащими.

Кровавые события в Останкине, "оборона" от штурма, которого не было, явились преддверием еще более кровавых событий у Белого дома утром и днем 4 октября.

О событиях 4 октября 1993 года и штурме Белого дома федеральными войсками (по материалам уголовного дела № 18/123669-93) читайте в следующем номере.

27 марта в России отметили День Внутренних войск. О спецоперациях отряда специального назначения "Витязь", как в 1993 году в Останкино "дзержинцы" не допустили большой крови и развязывания гражданской войны, о братстве "Краповых беретов" — об этом Правде. Ру рассказал полковник отряда спецназначения, Герой России Сергей Лысюк.

"Краповые береты - гарант Конституции"

— Сергей Иванович, говорят, что без вас трудно представить войсковой спецназ. Вы с детства мечтали служить?

— Да. Мой отец — военный, все мое детство прошло в военных городках. Достаточно осознанное желание стать военным у меня появилось, когда с 1959 по 1960-й мы находились в Польской народной республике. Отец тогда был зампотехом автороты 7-го мотострелкового полка. Как сейчас помню: воинская часть — полевая почта 51412. Естественно, наше детство проходило между казармами, клубами, полигонами. Несколько раз вытаскивали со стрельбищного комплекса перед началом стрельбы.

Лет с пяти и до окончания школы я хотел быть пограничником. Когда мы пересекали государственную границу в Бресте, я с завистью смотрел на людей в зеленых фуражках. Когда я поступал в пограничное училище московское, меня забраковала комиссия. Родственные части — это внутренние войска. Орджоникидзиевское училище раньше и было пограничным училищем. Поэтому поступил в это училище.

Поставил для себя цель — служить в дивизии Дзержинского — ОМСДО — отдельной мотострелковой дивизии особого назначения. Она должна была бороться с диверсантами, террористами, обеспечивать безопасность страны. В училище

— Когда и где состоялось ваше боевое крещение?

— В Афганистан нас достаточно много рвались. Я пять или шесть рапортов написал, но не отпускали. Внутренним войскам там делать нечего. Туда посылали советников и определенные категории солдат и прапорщиков — наводчики вооружения и водители БТР. А нас туда сначала не брали.

Для меня первой горячей точкой стал Сумгаит. Я находился в отпуске, у меня был маленький ребенок, жена была беременна вторым ребенком. Когда там кипеш начался, дивизия на ушах, я пошел узнать и говорю: командировку пишите мне. Полковник Ракитин (сейчас генерал) говорит: ты в отпуске, никуда не поедешь.

Я самовольно туда улетел, а потом меня задним числом из отпуска как бы отозвали. После Сумгаита мы попали в Армению, потом — Баку… Около четырех месяцев я дома не был. Вообще до 8 месяцев в году были командировки. Внезапно подняли в Фергану. Там было захвачены в качестве заложников большое количество людей в универмаге. Их заблокировали и хотели поджечь. Мы освободили людей и вылавливали экстремистов. Потом был Карабах, фактически все Закавказье несколько раз. Были в Приднестровье. Потом были операции по освобождению заложников в исправительно-трудовых колониях.

В горячих точках в основном работали по разоружению незаконных воинских формирований. Достаточно серьезная операция была в Карабахе, когда мы разоружили незаконное формирование численностью 25-30 человек. При облете один офицер сообщил, что видит их место базирования, группа хочет покинуть это место. Мы прилетели туда на шести вертолетах и блокировали эту группу. Я начал вести переговоры. После нескольких часов уговорил их сдать оружие. Фактически четыре часа друг напротив друга стояли — патрон в патроннике, гранаты заряженные. В разные периоды была либо активная работа либо почти никакая.

Это зависело от политического руководства страны. Когда Горбачев был у власти, нам часто давали команду приступить к разоружению незаконных формирований, а потом отменяли эту боевую задачу. Перевал только прошли — Стоп! Назад! Остановиться, ждать. Опять можно, потом нельзя. Как-то нерешительно было. Или уже окружили, а нам говорят: отойти. Какая-то местная элита звонила на самый верх, до Горбачева доходили и говорили, что не надо ничего делать. И центральная власть шла у них на поводу. Вот такая мягкость и привела к распаду Советского Союза.

— А приходилось нарушать приказ и завершить операцию?

— В Сухуми было, когда в изоляторе временного содержания захватили заложников. Организатором был приговоренный к смертной казни. За год до этого мы уже были в Сухуми, разоружали население, когда одна деревня против другой встала. А в СИЗО мы уже составили план, были готовы начинать операцию. Тут генерал Стариков приходит и говорит: нет, вы не пойдете, "Альфа" пусть штурмует. Мы с Карпухиным пошли и связались с Крючковым, рассказали, какая ситуация. Но никто решения не принимал, все съезжали с темы. Мы начали нагнетать: типа — обстановка выходит из-под контроля, срочно надо штурмовать. Но приказа штурмовать от Горбачева так и не было. Крючков тоже что-то неопределенное сказал.

Мы же вернулись и Карпухин говорит: "Сказали штурмовать". Прокурор, который находился рядом, как только дали ему план подписать, куда-то исчез, поэтому план штурма так и не был подписан. Но мы, как запланировали, так и сделали. Операция была проведена нормально за несколько минут.

— Сергей Иванович, вы стояли у истоков отряда "Витязь". Это ваше детище?

— Мое — громко сказано. — Так многие считают. — Идея такого спецназа родилась в 1978-м году. Было принято политическое решение ЦК КПСС к Олимпийским играм. Мы считаем отцом спецназа генерал-лейтенанта Сидорова. Он был фронтовик, командовал штрафниками, начальник боевой подготовки. Это — наш отец, который фактически создал спецназ, он считался с мнением солдат. Такой достаточно жесткий был, сильный, боевой. Развитие спецназа дал командующий внутренними войсками, генерал-полковник Шаталин Юрий Васильевич. Он для нас как крестный.

Ну, а мы проявляли инициативу, творчество, любили и делали свое дело, старались делать так, чтобы наше подразделение было лучше. Я прослужил 17 лет, старался, чтобы разные новшества, идеи принимали, приходили. Не все было по приказам, по уставам, официально. Та же сдача на право ношения краповых беретов только после 1993 года стала проходить официально. До этого мы даже о ней не говорили. Потому что там были такие серьезные испытания, которые не входили в планы боевой подготовки. Мы вписали в планы, что это — контрольно-проверочное занятие, никто толком не знал, что мы там вручаем береты.

Но такие моменты способствуют формированию боевого характера и духа людей, потому что превыше всего в спецназе — это дух. Заложенный тогда дух и сейчас остался. Это — те традиции, те бойцы, которые были первыми служат примером. Спецназ внутренних войск — действительно элита, это — авторитетные структуры. И то, что любые самые сложные задачи, которые им ставятся, выполняются, это как раз заслуга первых людей, которые заложили традиции.

— За что вы в 1993-м получили Звезду Героя?

— Это были события, когда было введено президентское правление в сентябре 1993 года из-за конфликта властей. Ценой крови была остановлена более большая трагедия, подобное той, что сейчас происходит на Украине. К этому и мы могли прийти в тот момент. Также большая ошибка была по поводу первой чеченской кампании, когда Ельцин не смог проявить гибкость и встретится с Дудаевым, согласовать и решить вопросы политически. В любой ситуации превыше всего — это ведение переговоров. Мудрость политиков — это превыше всего. Всегда лучше избежать большого кровопролития. Но что произошло, то произошло.

А в 1993 году я получил задачу взять под охрану телецентр, когда начались события возле Белого дома. Когда мы двигались, нас обогнала команда мятежников. Люди были возбужденные, радостные, кто с оружием, кто без. Когда мы подъезжали к телецентру на площади уже было больше тысячи человек. Со мной на человек 20 на первом БТРе было. Мы пробежали по коридору и в вестибюле столкнулись с Макашовым и вооруженными людьми. Мы приказали им под угрозой расстрела покинуть здание. Если бы мы опоздали хотя бы на 30-40 секунд, они бы уже вошли. Тогда пришлось бы вести бой внутри здания. Мы заняли позиции.

А у бунтовавших пошло оживление. Они начали стрелять. Среди наших бойцов появились убитые. Первую атаку отбили, а потом не давали подходить. Было еще несколько атак, но не очень интенсивных. Мы справились. Обошлось малой кровью. Потом обстановка была переломлена. Макашов — военный, он — исполнитель. Но политическим руководителем был Руцкой. А дивизия Дзержинского всегда была и остается гарантом стабильности.

См. также фоторепортаж

Родился 25 июля 1954 года в городе Борзя Читинской области. После окончания в 1975 году Орджоникидзевского военного командного училища внутренних войск проходил службу в Отдельной мотострелковой дивизии особого назначения им. Ф.Э. Дзержинского внутренних войск МВД СССР. Стоял у истоков создания отряда специального назначения «Витязь».

Вся офицерская служба Сергея Ивановича Лысюка неразрывно связана с Отдельной мотострелковой дивизией особого назначения им. Ф.Э. Дзержинского. Более 15 лет он посвятил созданию и развитию спецназа внутренних войск. Первая учебная рота специального назначения, сформированная к Московской Олимпиаде как антитеррористическое подразделение, стала со временем батальоном, а затем превратилась в отряд «Витязь», которым многие годы командовал Лысюк.

Боевое крещение он получил в Сумгаите в феврале 1988 года. Спецназовцам была поставлена задача отсечь зачинщиков массовых беспорядков от толпы. Справились тогда в основном за счёт общефизической подготовки. Мудрость пришла с опытом, а опыта отряд Лысюка набирался в Фергане, Нагорном Карабахе, Ереване, Баку, других горячих точках эпохи перестройки.

Неоднократно Сергей Иванович руководил своими подчинёнными при проведении специальных операций по освобождению заложников. Уверенно и решительно действовали спецназовцы Лысюка при обезвреживании террористов в сухумском изоляторе временного содержания, в одной из исправительно-трудовых колоний на Урале и при других чрезвычайных обстоятельствах.

Полковник Сергей Иванович Лысюк награждён орденами «За заслуги перед Отечеством» IV степени, Красного Знамени, Красной Звезды и «За личное мужество», медалями «За боевые заслуги», «За отличие в воинской службе» I степени.

Указом Президента Российской Федерации от 7 октября 1993 года полковнику Лысюку Сергею Ивановичу присвоено звание Героя Российской Федерации.

После увольнения Сергей Иванович не терял связи со спецназом. Вместе с единомышленниками он создал общественную организацию «Братство «краповых беретов» «Витязь»», которая активно участвует в военно-патриотическом воспитании нового поколения спецназовцев.

Сергей Лысюк родился 25 июля 1954 года в городе Борзя, Забайкальский край. В 1975 году окончил Орджоникидзевское высшее военное командное училище внутренних войск МВД СССР и направлен на службу в Отдельную мотострелковую дивизию особого назначения имени Феликса Дзержинского Внутренних войск МВД СССР.

Более пятнадцати лет Лысюк посвятил созданию и развитию спецназа внутренних войск Министерства внутренних дел. Первая рота специального назначения, сформированная специально к XXII летним Олимпийским играм 1980 года в Москве как антитеррористическое подразделение, стала со временем батальоном, а затем превратилась в отряд «Витязь», которым многие годы командовал Сергей Иванович.

Боевое крещение Сергей Лысюк получил в Сумгаите в феврале 1988 года. Спецназовцам поставлена задача: отсечь от толпы зачинщиков массовых беспорядков. Справились тогда в основном благодаря общефизической подготовке. Затем вместе в отрядом принимал участие в пресечении беспорядков и поддержании общественного порядка в Фергане, Нагорном Карабахе, Ереване, Баку, других «горячих точках» эпохи перестройки.

Неоднократно Лысюк руководил своими подчиненными при проведении специальных операций по освобождению заложников. Уверенно и решительно действовали спецназовцы при обезвреживании террористов в сухумском изоляторе временного содержания, в одной из исправительно-трудовых колоний на Урале и при других чрезвычайных обстоятельствах.

Сергей Иванович принимал непосредственное участие в октябрьских событиях 1993 года в Москве. Отряд специального назначения «Витязь» под командованием подполковника 3 октября выполнял задачу по охране телецентра «Останкино».

Указом Президента Российской Федерации от 7 октября 1993 года за мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания, подполковнику Лысюку Сергею Ивановичу присвоено звание Героя РФ с вручением медали «Золотая Звезда».

После увольнения из армии полковник Сергей Лысюк стал президентом Ассоциации социальной защиты подразделений специального назначения «Братство краповых беретов «Витязь» и членом правления Союза ветеранов антитеррора.

Награды Сергея Лысюка

Золотая Звезда Героя Российской Федерации - за мужество и героизм

Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени

Орден Красного Знамени

Орден Красной Звезда

Медаль «За боевые заслуги»

Медаль «В память 850-летия Москвы»

Медаль «За отличие в воинской службе» I степени

Медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР»

Медаль «70 лет Вооружённых Сил СССР»

Медаль «200 лет МВД России»

Медаль «За взаимодействие с ФСБ России»

Медаль «За безупречную службу» I, II и III степени

Фото: Вместе с легендарным «альфовцем» Виктором Ивановичем Блиновым. На стрельбище в подмосковном Алабино. Сентябрь 2008 года

Для профессионалов безопасности и тех, кто в спецназовской теме, имя Героя России полковника Сергея Лысюка в представлении не нуждается. Он — батя «краповых беретов». И этим все сказано.

Во время событий на Майдане именно «Витязем» целенаправленно запугивали Украину — дескать, российский спецназ уже в аэропорту Борисполь, вот он уже в центре Киева… Естественно, весь этот параноидальный бред никто потом не опровергал! А Лысюк только качал головой.

Родился Сергей Иванович 25 июля 1954 года в городе Борзя Читинской области. После окончания в 1975 году Орджоникидзевского военного командного училища внутренних войск проходил службу в дивизии имени Ф. Э. Дзержинского.

Хотя свою жизнь полковник Лысюк посвятил спецназу Внутренних войск МВД, однако в отставку он уходил с должности заместителя командира «Веги» — то, что осталось тогда от разгромленного Ельциным уникального разведывательно-диверсионного отряда «Вымпел».

О ДЕТСТВЕ

Покажите мне мужика, который в детстве, пацаном, не играл в войну, не ловил «шпионов», не расквашивал носы «диверсантам»… То-то же. А если и найдете одного из тысячи, то что о таком инфантильном говорить.

Сколько Лысюк себя помнит, он всегда мечтал стать пограничником. Герой его детских снов и уличных игр — Карацупа. Книжки о «зеленых фуражках» зачитывал до дыр. В маленьком Серёжке долго жила надежда, что отца переведут служить куда-нибудь поближе к границе: ведь родился он в семье военного. И хотя поколесили Лысюки немало — Забайкалье, Украина, Польша, опять Украина — на границу Сергей Иванович впервые попал уже много лет спустя со своим спецназом.

А мечте его так и не суждено было сбыться — после школы хотел поступать в пограничное училище, но не прошел медкомиссию. Не понравилась эскулапам, видите ли, его искривленная носовая перегородка. Решил идти во внутренние войска, все ближе к шпионам и диверсантам — это так он себя тогда успокаивал.

А нос ему свернули на ринге. Бокс он обожал, занимался с упоением, еще школьником стал кандидатом в мастера спорта. И нисколько не жалеет, что пришлось пожертвовать красотой ради звания чемпиона Центрального совета «Локомотив» среди молодежи.

— В школе, если честно, мы с наукой не были на «ты». Помимо физкультуры любимым моим предметом была химия. Вот тут на уроке я был само внимание. К тому времени у меня имелась небольшая подпольная лаборатория для изготовления всевозможных пиротехнических средств и взрывных устройств. Уже в седьмом классе я самостоятельно делал смесь. Естественно, никого и ничего я взрывать не собирался. Но эксперименты проводил, и довольно удачно. Родители не разделяли моей радости по этому поводу, и приходилось тщательно конспирировать лабораторию.

О БРАТИШКАХ-ПОДЧИНЁННЫХ

Не в обиду сегодняшним взводным и ротным будет сказано, но среди них вряд ли сыщется еще один Лысюк. Всю жизнь в армии у него были братские отношения с солдатами. Ведь поначалу не он их, а они его учили — своего большого, худющего, ушастого и малоопытного командира взвода. Учили рукопашке, акробатике. Ох, и наполучал он тогда шишек от своих подчиненных, несмотря на свое звание кандидата в мастера спорта по боксу. И, между прочим, не видит в этом ничего зазорного: хочешь чего-то путевого достичь — учись.

— Я всегда к нормальному солдату обращался на «ты». А если подчиненный провинился, если он не был мне близок по духу, по трудолюбию и самоотдаче, я называл его на «вы», строго по уставу. Как любой человек, солдат сразу чувствовал отношение к себе командира и, если не глупый, делал выводы. Это нельзя было назвать панибратством, поскольку мы тогда были общностью людей, идущих к одной цели и заряженных одной идеей. Большинство солдат чувствовали, понимали это и никогда не переступали грань дозволенного.

А тех, кто все-таки эту грань переступал, быстро ставили на место, и чаще всего сами солдаты и сержанты.

По большому счету, такие отношения с подчиненными были только во взводе, которым командовал Сергей Иванович. И не потому, что он хороший и умный, а остальные — плохие. Просто Лысюк уже тогда знал, что спецназ, этот коллектив — его место в жизни, его жизнь. В других взводах командиры, так уж получилось, были в спецназе людьми временными. Они были нормальными офицерами, но одержимыми идеей создания спецназа их назвать трудно. Поэтому они как бы присутствовали при сем, делая свою работу, как положено по уставу, и не более того.

— Не думаю, что мои отношения с подчиненными были неправильными. Я ведь и позже, став ротным, потом комбатом, командиром отряда, не изменил себе. Солдат и сержантов называл братишками, к прапорщикам и офицерам обращался — брат. Между прочим, доставалось мне за это на совещаниях от тогдашнего командира полка, а позже и комдива Игоря Николаевича Рубцова: «Это не подразделение, а монастырь какой-то. У них там все братья».

О ПОЛЬЗЕ «САМОДЕЯТЕЛЬНОСТИ»

Когда Лысюка назначили командиром подразделения, многие (Сергей Иванович знал об этом, до него доходили разговоры из штабных коридоров) посчитали, что уж теперь рота наверняка завалится. Что у них, мол, порядка не будет, потому как привыкли они только самодеятельностью заниматься, вещи разные придумывать, о которых в уставе ни полслова. Но молодой командир и его подчиненные-единомышленники были уверены: солдат без дела — не солдат.

В других подразделениях с утра и до вечера занимали бойцов строевой да хозработами. А в учебной роте специального назначения ввели культ занятий — ни один солдат не мог быть от них освобожден, какая бы причина, какие бы обстоятельства этому ни сопутствовали. Лысюк надеялся (да так оно и получилось на самом деле), что за счет этого дисциплина в роте будет на таком уровне, что к ним делегации ходить станут — опыт перенимать.

Случайно или нет, но именно в тот период в учебке спецназа сформировался коллектив, которому может позавидовать любой командир. Заместителем Лысюка по специальной подготовке стал Олег Луценко, великолепный офицер и человек, о котором трудно что-либо рассказать — его нужно знать.

Прапорщиками-инструкторами в подразделении оставляли только тех из солдат и сержантов роты, кто не мыслил свою жизнь без коллектива, без спецназа, кто был воспитан на традициях УРСН — учебной роты специального назначения, прошел ее суровую школу. Виктор Путилов, Виктор Маспанов, Андрей Богданов, Геннадий Сычёв, Владимир Кургин, Олег Шишов, Юрий Ваганов, Алексей Куликов, Вадим Кухар были настоящими профессионалами. Они пользовались у солдат огромным авторитетом, на них смотрели как на богов.

Эти люди были стержнем роты, носителями духа спецназа, той группой, которая формировала идеологию подразделения. И они действительно продолжили свою «самодеятельность».

Первым делом была реализована идея учебного взвода. Всю молодежь, которая приходила в подразделение, они сводили в один взвод и проводили с ней до восьми часов занятий в день. Никаких нарядов, никаких хозяйственных работ. Одни занятия. Из учебного взвода бойцы приходили в боевые подразделения стопроцентно подготовленными к выполнению самых сложных задач. А чуть позже их «самодеятельность» прижилась во всех внутренних войсках.

— Мы выступили инициаторами утверждения нового распорядка дня для подразделений войскового спецназа. Прежде всего это утреннее занятие по физической подготовке — час рукопашного боя. Затем, как в свое время это делал Георгий Константинович Жуков, ввели обязательный сон. Хочет того солдат или нет, но после обеда он обязан был отдохнуть. День до предела насытили различными занятиями и тренировками — по огневой, тактической, физической подготовке. Все это было утверждено командиром части в распорядке дня нашего подразделения. И пусть кто-то называл это самодеятельностью, я двумя руками голосовал за нее. Мы ведь не к парадам готовились.

О ГОРЯЧИХ ТОЧКАХ

Его крещением в горячих точках стал Сумгаит. Лысюк в то время находился в отпуске, жена вот-вот должна была родить второго ребенка. Узнал, что часть подняли по тревоге, и прибежал в подразделение. Улетел в ту командировку, так и не получив внятного разрешения командиров. Все эти заварухи только начинались, и, зная семейные обстоятельства молодого ротного, никто из начальников, наверное, не хотел брать на себя ответственность.

Пробыли они в той командировке четыре месяца. Ну, а потом пошли Ереван, Баку, далее, как говорится, везде…

— В горячих точках все в работе командира подчинено выполнению боевой задачи. Первое, что он должен, — обеспечить размещение личного состава и его автономное существование. Для спецназа это особенно важно. Второе — обеспечить безопасность своих подчиненных.

Когда они начали ездить в эти боевые командировки, то стали уделять подготовке спецназовской молодежи к обеспечению собственной безопасности повышенное внимание. Все занятия, тренировки максимально приближали к боевой обстановке. Ставили бойцов ночью в лесу охранять какой-либо объект, а сами посылали «диверсантов». Создавали для солдат различные экстремальные ситуации и учили не только выживать, но и выполнять боевую задачу.

— Чувство страха… Конечно, приходилось испытывать. Это молодые ничего и никого не боятся. Это они уверены, что их никогда не убьют, что они будут жить вечно. А когда приходит жизненный опыт, когда приобретаешь семью, когда отвечаешь не только за свою жизнь, а и, в первую очередь, за жизнь этих восемнадцатилетних пацанов… Но лучшее лекарство от страха — действие. И ты моментально забываешь о дрожащих коленках, когда начинаешь думать, как лучше сманеврировать, чтобы занять выгодное положение перед той же разъяренной толпой или ведущими по тебе огонь боевиками.

Хорошо помнит Лысюк и свой первый выстрел на поражение. Это было в Абхазии, где спецназовцы зачищали автомобильную дорогу Сухуми — Очамчира. Возле заминированного моста через небольшую речушку завязалась перестрелка между грузинами и абхазами. На мосту стояло пять или шесть машин, в том числе и бензовоз, из которого велся пулеметный огонь. Стреляли и по спецназовцам, причем достаточно прицельно. Лысюк взял снайперскую винтовку и сделал несколько выстрелов. Трудно сказать, попал ли. Результат стрельбы, как говорится, он не наблюдал. Но пулемет умолк.

— Вообще же в боевой обстановке никаких раздумий, никакого сожаления не испытываешь. По тебе стреляют, и ты ведешь в ответ огонь. Ведь мы открывали огонь только в крайнем случае, когда все другие средства воздействия уже исчерпаны и не дали результата.

Именно там, в горячих точках, полковник Лысюк познакомился с командирами и сотрудниками Группы «А».

О СПЕЦОПЕРАЦИЯХ

Сегодня наши специалисты контртеррора утверждают: операция в сухумском изоляторе временного содержания не имеет аналогов в отечественной практике применения подразделений спецназа для освобождения захваченных бандитами заложников и тюремных учреждений.

Особо памятна та операция и Сергею Ивановичу Лысюку, хотя в те жаркие дни августа 1990-го он и его подчиненные меньше всего думали о славе участников беспрецедентного по объекту атаки штурма и, готовясь к схватке с матерыми рецидивистами, не тратили лишних слов, помня свой девиз: «Лучший вид слова — это дело!»

Планировали операцию коллективными усилиями — комбат «витязей» Сергей Лысюк, начштаба Сергей Житихин, заместитель по спецподготовке Виктор Путилов, от Группы «А» КГБ СССР — офицеры Виктор Лутцев, Михаил Максимов и Александр Михайлов. Замысел родился отличный: работать одновременно тремя группами. Первая берет транспортное средство («Рафик»), которое потребовал главарь банды, захватившей заложников. Вторая и третья врываются в здание и обезоруживают находящихся там бандитов. Ну, а в деталях — дело техники.

Лысюк возглавил вторую группу из офицеров, прапорщиков и солдат «Витязя», задача которой — прорваться в ИВС через запасной вход. Ее-то и ждал самый крутой сюрприз во всей операции. Когда мощные взрывы сорвали с петель дверь, за ней оказалась еще одна — решетчатая. И тоже, будь она трижды неладна, запертая изнутри. За ней — баррикада из мебели.

— Группе — отход! — крикнул Лысюк. — Саперам — взорвать решетку!

Хорошо, что Путилов прихватил с собой запасные заряды. Минута, другая — и решетки как не бывало. А вот на баррикаду тротиловой мощи не хватило.

Вынужденную заминку при проникновении в здание компенсировали после подрыва решетчатой двери мощностью и стремительностью атаки. Не задержали лысюковцев ни полутораметровая баррикада из мебели, перегородившая проход, ни выстрелы с противоположного конца коридора. Дабы остудить горячие головы бандитов, забросили им полтора десятка свето-шумовых изделий. Ну, а дальше пошла, как говорят профи, конкретная работа. В полный контакт.

Движение группы по коридору в клубах дыма и пыли напоминало неукротимый шквал, смерч, аккумулирующий в себе энергию, способную даже на расстоянии парализовать злую волю. Рядовых бойцов заряжал пример комбата Сергея Лысюка, который первым пошел на захват хорошо вооруженных уголовников.

А те, калачи тертые, между прочим, подготовились к обороне очень даже серьезно. У окон были расставлены стволы, на каждой позиции находился запас патронов. Но «витязи» прошли семидесятиметровый коридор на одном дыхании. И, затолкав нейтрализованных зеков в камеры, в таком же темпе захватили второй этаж.

Отлично поработали и «альфовцы». Их спецназовская техника — высший пилотаж.

Ей, Группе «А», и отдаст потом пресса лавры победителей, оставив «витязей» в тени, хотя все трудности, весь риск при проведении штурма оба подразделения, действуя плечом к плечу, поделили фифти-фифти. И, кстати, ветераны «Альфы» всегда это подчеркивают!

— Пусть кто-то наверху делит лавры, определяет приоритеты, а для нас самое важное — крепить сплоченность наших подразделений, развивать те традиции сотрудничества и взаимопонимания, которые зародились у нас в Сухуми и других горячих точках.

Хорошие слова. В них — весь Лысюк.

ОБ ОРУЖИИ

— Я с детства трепетно отношусь к оружию. После окончания школы даже устроился на оружейную базу слесарем по ремонту стрелкового оружия.

Некоторые считают, что носить оружие — какая-то маниакальная привычка. Ничего подобного! У женщин веками подсознательно выработалась любовь к украшениям, а у мужчин — к оружию. Обращение с оружием — тоже элемент культуры мужчины. Только по тому, как человек берет в руки пистолет или автомат, о нем уже можно многое сказать.

О ПОЛИТИКЕ

Долгое время полковник Лысюк и его подчиненные не думали о политике, а молча делали свое дело — шли на заточки и ножи, под бандитские пули. Главное для них было выполнить приказ — так уж были воспитаны.

Когда отменили цензуру и стали писать о белых пятнах, первое, что глубоко потрясло Сергея Ивановича, — история с расстрелом царской семьи. Он до сих пор не может понять, при чем были семья Николая II, его дети, его ребенок-инвалид.

— Позже, после октября девяносто третьего, после Чечни, я понял, что политика — грязное дело. Многие люди, к сожалению, идут к власти не для того, чтобы сделать что-то для других, принести пользу стране, народу, а чтобы достичь личных благ. И первую чеченскую войну проиграла не армия, проиграли политики.

Да, спецназовец должен разбираться в политике. Но в первую очередь он должен выполнять приказы командира. Спецназ должен уметь профессионально выполнить поставленную перед ним задачу, а политики должны думать, с какой целью использовать профессионализм спецназа: для кровавых разборок за власть или для борьбы с преступностью, коррупцией, терроризмом.

О СЕМЬЕ

Со своей холостяцкой жизнью Лысюк покончил, как он считает, вовремя, в двадцать восемь лет. Жена Наталья родом из Краснодара. А познакомились они в Днепропетровске, у постамента с легендарным танком Великой Отечественной Т-34. И было это 23 февраля… Ну как тут уйдешь от судьбы военной.

Наталья, идейная, убежденная жена спецназовца, стойко переносила все тяготы, связанные со службой мужа. Ради семьи, ради воспитания сына и дочери она пожертвовала своей карьерой. А ведь она очень талантливый человек, закончила на «отлично» престижный вуз, по профессии — инженер-технолог общественного питания.

— Я ни разу не слышал от нее ни слова упрека. За что ей очень благодарен. Считаю Наталью самой красивой женщиной, которую встречал, и лучшей женой, которая только может быть.

Всем, что связано с семейными делами, у них командует жена — и воспитанием детей, и бюджетом, и ремонтом квартиры. Наталья — хозяйка в доме. Да и не претендовал Сергей Иванович на лидирующую роль в семейных делах, особенно что касается бюджета, поскольку во время холостяцкой жизни зарплата у него заканчивалась уже недели через полторы.

— В женщинах я ценю как раз те качества, которые присущи моей жене. Это прежде всего понимание тех проблем, решением которых занимается муж. Наталья понимала, что для меня служба в спецназе — дело жизни. Она могла ждать, умела ждать. Терпение для жены офицера едва ли не главное качество.

После командировок, как правило, все офицеры и прапорщики со своими семьями собирались у Сергея и Натальи Лысюков. Обсуждали дела, обмывали награды. Лысюк убежден — офицерские жены должны вместе с мужьями радоваться их успехам и удачам, как они делят с ними все трудности и тяготы.

О ДРУЖБЕ

— У меня достаточно много друзей. Дружба — это прежде всего взаимное уважение и взаимные неписаные обязательства одного перед другим. Глубокая порядочность и преданность друг другу.

Предательства Лысюк не терпит. Не любит об этом вспоминать, но были случаи, когда и его предавали. Сергей Иванович считает, что по большому счету в жизни не сделал ничего такого, чтобы кто-то считал его своим врагом. Всегда готов человеку дать во сто крат больше, если видит, что он порядочный, что он с душой относится к делу. И терпеть не может лицемеров, врунов, людей, которые не отвечают за свои поступки и свои слова.

О ВРЕДНЫХ ПРИВЫЧКАХ

Однажды, десятилетним пацаном, он подсмотрел, в каком месте дед хранит свой табак. С горем пополам смастерил самокрутку… И подумал: глупые люди, чего это они такую гадость курят. С тех пор к сигаретам не прикасается. Хотя к табачному дыму относится спокойно, иначе бы пришлось пропустить много интересного и полезного. Ведь серьезные дела обсуждаются долго, и крайне редко принимаются важные решения без пары пачек выкуренных сигарет.

— Не особый любитель я и выпить. Лет до двадцати шести я даже вкуса шампанского не знал. Позже, когда начались боевые операции, приходилось стресс снимать. Но я не получаю удовольствия от выпитого спиртного. Редко могу позволить себе хорошего коньяку или сухого вина.

Хотя любит посидеть за хорошим столом в кругу друзей, в компании интересных собеседников. Он получает удовольствие от общения, а не от долгих застолий с тостами да хвалебными речами. Терпеть не может официальных приемов.

ОБ УВОЛЬНЕНИИ

В 1991 году, когда за забором замигали огни казино и баров, глаза стали разбегаться от обилия иномарок, на спецназ накатила первая волна увольнений офицеров и прапорщиков. Трудно давать оценку — у кого-то было трудное материальное положение, у кого-то жизненные ориентиры менялись. Бог им судья. Лысюк справедливо считал и считает, что в спецназе должен служить только тот, кто хочет.

Никого из уходивших остаться он не уговаривал. Ушло тогда человек десять-пятнадцать. На смену им пришла новая волна офицеров и прапорщиков, которые показали себя очень даже неплохо и не посрамили чести спецназа.

— Сам я ушел из «Витязя» не по собственной воле. Но так уж получилось. Уволился по состоянию здоровья. Вышло так, что сам я никогда к докторам не обращался, но пару раз в их руки попадал. Первый — в семьдесят девятом году с диагнозом: сильнейшее физическое истощение организма. Готовились мы к ответственным показательным занятиям и около месяца дневали и ночевали в подразделении. В то время я еще холостяковал — и поесть некогда, и расслабиться не с кем. Все это и сказалось. Второй раз врачам попался после контузии, полученной при штурме сухумского изолятора. Поэтому в девяносто четвертом, когда в третий раз на меня доктора глаз положили, я не стал испытывать судьбу дальше.

Но и после своего увольнения полковник Лысюк стремится не терять связи со спецназом, приносить ему пользу. Вместе с единомышленниками он создал Ассоциацию социальной защиты ветеранов подразделений специального назначения «Братство краповых беретов «Витязь»», которая поддерживает идейно, материально и профессионально дело спецназа.

Одна из главных задач организации — оказание помощи в трудоустройстве братишкам, закончившим службу. Недавно, к примеру, открыли магазин военной атрибутики, куда трудоустраивают ребят, которые в ходе службы получили инвалидность. Есть немало и других планов.

— Мы всячески будем поддерживать профессионализм спецназа, его дух и традиции, верность краповому берету.

Вместе с Героем Советского Союза Геннадием Николаевичем Зайцевым Лысюк создал Содружество ветеранов антитеррора. Еще одно его детище — Учебный центр «Витязь», действующий в ближнем Подмосковье, отлично оборудованный и пользующийся популярностью среди специалистов. Так что и по духу, и по жизни Сергей Иванович был и остается спецназовцем.

О МЕЧТЕ, КОТОРАЯ КОГДА-НИБУДЬ СБУДЕТСЯ

— В моем представлении спецназ должен быть высокопрофессиональным и не нищим, бойцы закончили курс подготовки по нашей методике, прошли стажировку и несут службу по контракту — три, пять, десять лет. Отслужил — получи приличные льготы. Нужна мощная социальная база, поддержка государства. А оно сегодня не может дать квартиру офицеру, что уж тут говорить о контрактниках. У профессионала-спецназовца сегодня денежное довольствие должно быть такое, чтобы он имел возможность получить беспроцентную ссуду, построить себе дом, купить квартиру. Тогда у командиров будут не только дисциплинарные, но и материальные меры воздействия, стимулирования подчиненных.

И собирать профессионалов нужно по всей стране. У нас же как: если у тебя нет московской прописки, значит, у тебя проблемы. А ведь тот же снайпер — человек от Бога. Настоящего снайпера можно выбрать одного из нескольких тысяч. Так же, как и настоящего сапера, штурмовика — с учетом психологических характеристик, темперамента и прочих качеств, присущих специалистам той или иной спецназовской профессии. Ими должны руководить командиры — настоящие профессионалы, офицеры высочайшей квалификации, прошедшие огонь, воду и медные трубы… Так, все, хватит. Это моя больная тема, и об этом могу говорить сутками. В одном я уверен: рано или поздно спецназ станет таким.

Газета «СПЕЦНАЗ РОССИИ» и журнал «РАЗВЕДЧИКЪ»

Свыше 36 500 подписчиков. Присоединяйтесь к нам, друзья!