Вкладка находится в стадии разработки.

НАУЧНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ

• Костомаров В.Г. О дисплейных текстах//Русский язык за рубежом.- 2019.- № 1.- С. 61-64
• Костомаров, В. Г. Язык - мой друг, язык - мой враг. Родной язык // Русское слово в мультикультурном пространстве: сб. научных трудов к юбилею профессора Г.В. Якушевой. - 2019. - С. 12-16
• Костомаров В.Г., Русецкая М.Н. Поздравление русистам МАПРЯЛ от Института Пушкина//Русский язык за рубежом.- 2017.- № 6.- С. 7
• Костомаров В.Г. Грамматическое учение о слове (памяти академика В.В. Виноградова)/В книге: Русская грамматика 4.0 Сборник тезисов Международного научного симпозиума. Под общей редакцией В.Г. Костомарова. 2016. С. 22-25
• Максимов В.И., Голубева А.В., Волошинова Т.Ю., Ганапольская Е.В., Костомаров В.Г., Насонкина М.О., Пономарева З.Н.,Попова Т.И. Русский язык и культура речи//Учебник для бакалавров / Москва, 2016. Сер. 58 Бакалавр. Академический курс (3-е издание, переработанное и дополненное).
• Костомаров В.Г. Воспоминание о В.В. Виноградове/ Русский язык за рубежом. 2016. № 3 (256). С. 10-11
• Бурвикова Н.Д., Костомаров В.Г. Любить ли книгу - источник знаний? Взгляд и нечто/Русский язык за рубежом. 2016. № 4 (257). С. 89-92
• Костомаров В.Г. "Грани прекрасного"//Ведущий программы, 4-й канал ТВ1, 1 сентября, 1993
• Костомаров В.Г. Русский язык смутного времени конца XX века//Пульс. 1995. С. 4-7 (Интервью)
• Костомаров В.Г. Русский язык таков, каково общество//Подмосковные известия. 21 декабря, 2000
• Костомаров В.Г. Я антиглобалист, если речь идет о культуре//Трибуна. 11 сентября. 2003
• Костомаров В.Г., Максимов В.И. Современный русский литературный язык в 2 т//Учебник / Москва, 2015. Сер. 58 Бакалавр. Академический курс (1-е изд.). М.:Издательство Юрайт. 920 с.
• Костомаров В.Г. Верещагин Е.М. Язык и культура. три лингвострановедческие концепции: лексического фона, речеповеденческих тактик и сапиентемы. М.|Берлин, 2014. 509 с
• Максимов В.И., Голубева А.В., Волошинова Т.Ю., Ганапольская Е.В., Костомаров В.Г., Насонкина М.О., Пономарева З.Н.,Попова Т.И. Русский язык и культура речи// Учебник для бакалавров / Москва, 2013. Сер. 58 Бакалавр. Академический курс (3-е издание, переработанное и дополненное).
• Костомаров В.Г. Почему нас волнует какого рода кофе, но не то, что оно не склоняется?//Русская речь. 2013. № 1. С. 44-50
• Костомаров В.Г. Причуды русского ударения/ Русский язык за рубежом. 2013. № 1 (236). С. 43-48
• Костомаров, В. Г. Стилистика. Компендиум лекций, прочитанных в 2003/2004 учебном году бакалаврам Государственного института русского языка им. А.С. Пушкина [Текст] / В. Г. Костомаров. - М. : [б. и.], 2012. - 255 с.
• Костомаров В.Г. Язык текущего момента: понятие нормы// Мир русского слова. 2012. № 4. С. 13-19
• Костомаров В.Г. Предисловие. А.Онкович. Медиадидактика. Масс-медиа в учебном процессе по русскому языку и иностранному // Cap Lambert Academie Publishing, 2012. С. 3-7.
• Костомаров В.Г. Жизнь языка. От вятичей до москвичей/ Москва, 2011. Сер. Обо всем на свете родителям и детям. 288с.
• Костомаров В.Г., Насонкина М.О., Ганапольская Е.В., Волошинова Т.Ю., Попова Т.И., Пономарева З.Н. Русский язык и культура речи. Учебник / Под редакцией В.И. Максимова, А.В. Голубевой. Москва, 2011. Сер. Основы наук (2-е издание, переработанное и дополненное). 358 с.
• Костомаров В.Г. Норма языка и нормы в языке (опыт интерпретации). Русский язык за рубежом. 2011. № 4 (227). С. 55-59
• Костомаров В.Г. Учёный. Поэт. Просветитель. Человек. К 300-летию М.В. Ломоносова//Проблемы современного образования. 2011. № 6. С. 23-29
• Костомаров В.Г. В. И. Максимов. Современный русский литературный язык//Учебник для студентов высших учебных заведений, обучающихся по гуманитарным специальностям / [ Максимов В. И. и др.] ; под ред. В. Г. Костомарова, . Москва, 2010. Сер. Университеты России (2-е изд., перераб. и доп.).
• Бурвикова Н.Д., Костомаров В.Г. Вот лучшее ученье! Санкт-Петербург, 2010. 63 с.
• Костомаров В.Г. Гоголь как культурно-психологическое и народно-языковое явление/Русский язык за рубежом. 2009. № 2 (213). С. 8-9
• Верещагин Е.М. В.Г. Костомаров. Язык и культура//Три лингвострановед. концепции: лекс. фона, речеповеден. тактик и сапиентемы / Под ред. Ю.С. Степанова; Гос. Ин-т рус. яз. им. А.С. Пушкина. Москва, 2008.
• Костомаров В.Г. Рассуждение о формах текста в общении//Государственный институт русского языка имени А.С. Пушкина, Москва, 2008, С.84
• Костомаров В.Г. Бурвикова Н.Д. Логоэпистемическая составляющая современного языкового вкуса//Филологические науки. 2008. № 2. С. 3-11
• Костомаров В.Г. Наш язык в действии//Знание. Понимание. Умение. 2008. № 1. С. 34-37
• Бурвикова Н. Д., Костомаров В.Г. Читая "Краткое руководство к риторике на пользу любителей сладкоречия" М. В. Ломоносова//М. В. Ломоносов и современная филология. Научные чтения. - М.: Гос. ИРЯ им. А.С. Пушкина, 2008. - С. 17-21
• Костомаров В.Г. Язык. Культура. Цивилизация/№2. 2007, С. 93-101
• Костомаров В.Г. Восход. Взлет. Падение. Возрождение//Русский язык за рубежом. 2007. № 1 (200). С. 14-16
• Костомаров В.Г. Наш язык в действии//Alma mater (Вестник высшей школы). 2007. № 10. С. 5-7
• Костомаров В.Г. Бурвикова Н.Д. Воспроизводимые сочетания слов как лингвокогнитивная и терминологическая проблема/№2, 2006, С. 45-53
• Костомаров В.Г. Курвикова Н.Д. Что же такое логоэпистема? /№7. 2006. С. 13-17, М., РУДН
• Костомаров В.Г. Верещагин Е.М. Язык и культура. Три лингвострановедческие концепции: лексического фона, речеповеденческих тактик и сапиентемы. 2005. М., 1037 с.
• Костомаров В.Г. Наш язык в действии: Очерки современной русской стилистики. М., Гардарики, 2005. 287 с.
• Костомаров В.Г. Взгляды В.В. Виноградова на стилистику и перспективы их развития//Проблемы современной лингвистики и методики преподавания русского языка: Материалы международной научной конференции, посвященной памяти академика В.В. Виноградова. Ереван, 2004. С. 64-65
• Костомаров В.Г. События, вселяющие некоторый оптимизм//Новости образования. 2003. №3. С. 6-7
• Костомаров В.Г. Единицы лингвокультурного пространства (в аспекте проблемы толерантности)/ В соавт. с Н.Д. Буравкиной//Философские и лингвокультурологические проблемы толерантности. Екатеринбург, 2003. С. 426-440
• Костомаров В.Г. Язык в соотношении культуры и цивилизации//Славистика, Кн. VII. Белград, 2003. С. 13-21
• Костомаров В.Г. Язык в соотношении культуры и цивилизации//III Международные Лихачевские чтения. СПб., 2003. С. 17-21
• Костомаров В.Г. Единицы лингвокультурного пространства/В соавт. с.Н.Д. Буравкиной//Русский язык как иностранный: теория, практика. Вып. VI. СПб., 2003. С. 13-18
• Костомаров В.Г. Русский язык в современном мире/В соавт. с Г.В. Хрусловым//Очерки по теории и практике преподавания русского языка как иностранного. М., 2003. С. 7-21
• Костомаров В.Г. Сказав мало, сказать многое/В соавт. с Н.Д. Бурвиковой//Русская речь. 2003. №3. С. 39-41
• Костомаров В.Г. Массовая коммуникация и развитие русского языка//Новое в теории и практике описания и преподавания русского языка. Варшава, 2003. С. 145-148
• Костомаров В.Г. Сохранить вечное//Журналистика и культура русской речи. 2003. № 3. С. 9-12
• Костомаров В.Г. Проблемы русского языка сегодня//Актуальные проблемы гуманитарных наук. Вып. 21. СПб., 2003. С. 117-127
• Костомаров В.Г. Национально-культурные единицы общения в современном культурном пространстве - лингвометодический аспект/В соавт. с Н.Д. Бурвиковой//От слова к делу. М., 2003. С. 40-46
• Костомаров В.Г. В поисках новых путей развития лингвострановедения: мирознание вне и посредством языка (гипотеза <лого>эпистемы)/В соавт. с Е.М. Верещагиным. М., 2002 (11 авт.л.)
• Костомаров В.Г. Язык в законе. В каком?//Российская газета. 25 июня, 2002
• Костомаров В.Г. В России нет и не может быть реформы русского языка// Новости образования. 2002. №10/11. С. 19
• Костомаров В.Г. Роль русского языка в международной коммуникации//Русский язык и литература как средство межкультурного диалога. Улаан-Баатар, 2002. С. 3-10
• Костомаров В.Г. Речевая культура и языковой вкус//Русский язык и литература как средство межкультурного диалога. Улаан-Баатар, 2002. С. 128-140
• Костомаров В.Г. Пушкинский Молох и Ветхозаветный Молох//Русская речь. 2002. №2. С. 3-6
• Костомаров В.Г. Карнавализация жизни и карнавализация языка//В соавт. с Н.Д. Бурвиковой//Теория и практика лингвостилистического анализа текстов СМИ в судебных экспертизах. М., 2002. С.34-48
• Костомаров В.Г. В.В. Виноградов. Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX веков/ Предисл. к 4-му изд. М., 2002. С. 3-7
• Костомаров В.Г. В.В. Виноградов. Русский язык. Грамматическое учение о слове/Предисл. к 4-му изд. М., 2001. С. 3-4
• Костомаров В.Г. Бытие логоэпистем/В соавт. с Н.Д. Бурвиковой//Преподавание и исследование русского языка. Харбин,2001. С. 31-48
• Костомаров В.Г. Русский язык на рубеже тысячелетий//Университетские встречи. СПб., 2001. С. 212-220
• Костомаров В.Г. Лексический фон: апостериорные наблюдения//Изучение и преподавание русского языка. Волгоград. 2001. С. 12-27
• Костомаров В.Г. С.И. Ожегов: русская речь и "Русская речь"//Словарь и культура русской речи. М., 2001. С. 17-22
• Костомаров В.Г. Новый взгляд на старые лингвистические проблемы//Русский язык в социально-культурном пространстве XXI века. Алматы, 2001. С. 4-16
• Костомаров В.Г. Das Russische als internationale Verkehrssprache//Sprachenpolitik in Europa. Berlin, 2001. С. 49-58
• Костомаров В.Г. Верещагин Е.М.В поисках новых путей развития лингвострановедения: концепция логоэпистемы//Дом бытия языка. М., 2000. (6, 5 авт. л.)
• Костомаров В.Г. Хранитель и творец русского языка и культуры. Опыт применения методик исчисления смыслов к произведениям А.С. Пушкина/В соавт. с Е.М. Верещагиным. М., 2000. (9, 25 авт.л.)
• Костомаров В.Г. О языке диссертаций//Бюллетень ВАК. М., 2000. С. 1-4
• Костомаров В.Г. The Place of the Russian Language in intercultural communication: Yesterday, Today, and Tomorrow//Antologia 10 Encuentro nacional de profesores de Lenguas Extranjeras. Mexico, 2000. С.71-80
• Костомаров В.Г. Современный диалог и русский язык// Роль языка и литературы в мировом сообществе. Тула, 2000. С. 3-9
• Костомаров В.Г. Логоэпистема как "украшение" речи, но не только.../В соавт. с Н.Д Бурвиковой//Преподавательское мастерство. М., 2000. С. 22-27
• Костомаров В.Г. Логоэпистема как категория лингвокультурологического поиска//Лингводидактический поиск на рубеже веков. М., 2000. С. 88-96
• Костомаров В.Г. Верещагин Е.М. Речеповеденческие исследования притчи Пушкина о блудной дочери//Вопросы языкознания. 2000. №2. С. 90-117
• Верещагин, Е. М. В поисках новых путей развития лингвострановедения: сингулярные рече-поведенческие тактики/ Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. - М. : Гос. ин-т русского языка им. А.С. Пушкина, 2000. - 64 с.
• Ефремова Т.Ф., Костомаров В.Г. Словарь грамматических трудностей русского языка. М., 1999 (3-е изд.).
• Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. М., 1999. 3-е изд.- СПб. (19 авт.л.)
• Костомаров В.Г. О, великий, могучий, правдивый и свободный...//Сельская жизнь. 25 февраля, 1999.
• Костомаров В.Г. Современный русский язык и культурная память//Современный русский язык: функционирование и проблемы преподавания. Будапешт, 1999. С. 30-32
• Костомаров В.Г. Первая лекция для первых первокурсников. М., 1999 (2 авт.л.)
• Костомаров В.Г. Лингвистические взгляды А.С. Пушкина и современная социально-языковая ситуация//А.С. Пушкин и современность. М., 1999. С. 34-43
• Костомаров В.Г. Пушкин и современный русский язык// Русский язык за рубежом.1999. №2. С. 30-36
• Костомаров В.Г. Без русского языка у нас нет будущего//Встреча представитель стран СНГ и Балтии. М., 1999. С. 8-23
• Костомаров В.Г. Пространство современного русского дискурса и единицы его описания/В соавт. с Н.Д. Бурвиной//Русский язык в центре Европы. 1999. №2. С. 65-76
• Костомаров В.Г. Верещагин Е.М. В поисках новых путей развития лингвострановедения: концепция речеповеденческих тактик. М., 1999 (4.5 авт.л.)
• Костомаров В.Г. Символы прецедентных текстов в коммуникации//Изучение и преподавание русского слова от Пушкина до наших дней. Волгоград. 1999. С. 7-14
• Костомаров В.Г. Язык и "язык культуры" в межкультурном общении/В соавт. с Е.М. Верещагиным//Россия- Восток-Запад. М., 1999. С. 349-356
• Костомаров В.Г. language information Units as Mirror images of language and Culture//Foreign languages and Their Teaching. 1999. №10. С. 5-9
• Костомаров В.Г. С Голгофы на Голгофу// Журналист. 1996. №8. С. 32-36 (Интервью)
• Костомаров В.Г. Тридцатилетие МАПРЯЛ//Русский язык за рубежом. 1998. №1. С. 8-14
• Костомаров В.Г. Роль и место русского языка в наши дни//ELTE Idegennyelvi Tovabbkepao. Budapest, 1998. №2. С. 8-14
• Костомаров В.Г. Русский язык нужен этому миру//Русская речь. 1998. № 2. С. 5-14
• Костомаров В.Г. Russische Sprachkultur im Uberblick//Europaische Sprachkultur und Sprachpflege. Tubingen, 1998. С. 145-152
• Костомаров В.Г. Национально-культурная специфика речевого общения и ее роль в диалоге культур//Русский язык и литература в Азербайджане. 1998. №2. С. 6-12
• Костомаров В.Г. Русский язык//Образ России. Русская культура в мировом контексте. М., 1998. С. 170-176
• Костомаров В.Г. Читая и почитая Грибоедова. Крылатые слова и выражения/В соавт. с Н.Д. Бурвиковой. М., 1998. (4 авт. л.)
• Костомаров В.Г. В диалоге современных культур//Народное образование. 1998. № 5. С.63-67
• Костомаров В.Г. Особенности понимания современного русского текста// Русистика: лингвистическая парадигма конца XX века. СПб., 1998. С.23-28
• Костомаров В.Г. Das bildungswesen in den Nachfolgestaaten der Sowjetunion und die russische Sprache//Vergleichende Erzihaungswissen schaft. Festschrift fur W. Mitter zum 7.Geburtstag. frankfurt am main, 1997. №1. Band 2 .С. 502-511
• Костомаров В.Г. Путь в 30 лет//Русская речь. 1997.№1. С. 3-8
• Костомаров В.Г. Тексты жесткой структуры и творческий характер языкового акта//Освоение семантического пространства русского языка иностранцами. Нижний Новгород, 1997. С 10
• Костомаров В.Г. Антропологический принцип как перспектива в развитии лингвострановедения/В соавт. с Н.Д. Бурвиковой// Русский язык как иностранный: лингвистические проблемы. М., 1997. С. 8-12
• Костомаров В.Г. Карнавализация как характеристика современного состояния русского языка: лингвометодический аспект/В соавт. с Н.Д. Бурвиковой//Функциональная семантика языка, семиотика знаковых систем и методы их изучения. Ч.1. М., 1997. С. 23-24
• Костомаров В.Г. Без языка общее образовательное пространство - иллюзия//Язык. культура и образование: статус русского языка в странах мира. Москва; Вашингтон, 1997. С. 7-9
• Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. М., 1996 - 2-е изд. - Москва; Афины (19 авт.л.)
• Костомаров В.Г. В.В. Виноградов о русском языке как явлении мировой культуры//Болгарская русистика. 1996. №1. С. 163-168
• Костомаров В.Г. Не только язык надо спасать, но и нас с вами!// Гудок. 27 января, 1996 (Интервью)
• Костомаров В.Г.Филологи осваивают грантовое финансирование//Вестник Российского гуманитарного научного фонда. 1996. № 15. С. 6
• Костомаров В.Г.Филологи осваивают грантовое финансирование//Вестник Российского гуманитарного научного фонда. 1996. № 3. С.20-22
• Костомаров В.Г. Великий русский язык дан нам навечно. Правда-5. 1996. №16 (Интервью)
• Костомаров В.Г. Язык рынка//Капитал. 10-16 апреля, 1996 (интервью)
• Костомаров В.Г. Лингвострановедческие ценные единицы в русском тексте как "чужая" речь (Применительно к опознанию их иностранцами)/В соавт. с Н.Д. Бурвиковой// Исследования по иностранным языкам. Харбин. 1996.№4. С. 1-6
• Костомаров В.Г. Н.Н. Толстой. Некролог//Вестник РГНФ. 1996. №3. С. 325-327
• Костомаров В.Г. "Изафет" в русском синтаксисе словосочетания?//Словарь. Грамматика. текст. М.,1996. С. 212-217
• Костомаров В.Г. Прецедентный текст как редуцированный дискурс//Язык как творчество. М., 1996. С. 297-302
• Костомаров В.Г. Интертекстуальность в аспекте обучения русскому языку иностранцев/В соавт. с Н.Д. Бурвиковой// Теория и практика преподавания славянских языков. Pecz., 1996. С. 5-11
• Костомаров В.Г. The Russian Language in a fast Changing World//l 2 and Beyond/ Teaching and Learning modern Languages/ Ottawa. 1995 (7 авт. л.)
• Костомаров В.Г. My Genius, my Language. (Reflection on language in Society)/ Traranslated from the Russian by J. Woodsworth. Ottawa. 1995. (7 авт.л.)
• Костомаров В.Г. Акад. В.В. Виноградов о русском языке как явлении мировой культуры// Акад. В.В. Виноградов и современная филология. Сб. тезисов М., 1995. С.1-2
• Костомаров В.Г. О языке и стиле диссертаций//Бюллетень ВАК РФ. 1995. №2. С. 6-8
• Костомаров В.Г. В.В.Виноградов о русском языке как явлении мировой культуры//Известия АН. Серия литературы и языка. 1995. Т.54. С. 49-54
• Костомаров В.Г. Лексико-семантические новации в русском языке//Text i slownik w nauczaniu jezyka i literatury rosyjskiej. Opole. 1995. С. 89-91
• Костомаров В.Г. Die Perspektiven der russischen Sprache nach dem Zusammen bruch der Sowjetunion. Frankfurt am Main. 1995 (1 авт. л.)
• Костомаров В.Г. Субъективная модальность как начало дискурса/В соавт. с Н.Д. Бурвиковой//Акад. В.В. Виноградов и современная филология: Сб. тезисов. М., 1995. С.238
• Костомаров В.Г. Мы стали смелыми и полюбили мат?//Учительская газета. 1995.№ 129.С.9
• Костомаров В.Г. Слово беспредел и активизация иных бессуффиксных существительных//Филологический сборник. К 100-летию со дня рождения акад. В.В. Виноградова. М., 1995. С. 254-261
• Костомаров В.Г. Русский язык для всех: Учебный комплекс/Под. ред. В.Г. Костомарова, 1994
• Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. М., 1994 (19 авт.л.)
• Костомаров В.Г. Нас уже перестали бояться, но еще не успели полюбить//Ставропольская правда. 29 марта, 1994
• Костомаров В.Г. Жизнь языка. От вятичей до москвичей. М., 1994. (25,38 авт.л.)
• Костомаров В.Г. Раздумья о русском языке//Форум. 1994. №3. С. 105-109
• Костомаров В.Г. Как тексты становятся прецедентными/В соавт. с Н.Д. Бурвиковой//Русский язык за рубежом. 1994. №1. С. 73-76
• Костомаров В.Г. О языковом вкусе//Русский язык и литература в школах Кыргыстана. 1994. №1/2. С. 67-78
• Костомаров В.Г. Роль русского языка в диалоге культур//Русский язык за рубежом. 1994. №5/6. С. 9-11
• Костомаров В.Г. Живые процессы современного русского языка//Теория и практика обучения славянским языкам. 1994. С. 129-135
• Костомаров В.Г. О языке и стиле диссертаций// Рабочая книга председателя диссертационного совета. Краснодар. 1994. С. 69-73
• Костомаров В.Г. Язык и культура. Новое в теории и практике лингвострановедения/В соавт. с Е.М. Верещагиным. М., 1994. (2,5 авт.л.)
• Костомаров В.Г. Новое в теории и практике лингвострановедения/В соавт. с Е.М. Верещагиным// Русский язык и литература в современном диалоге культур. М., 1994. С. 56-57
• Костомаров В.Г. Лингвострановедческий аспект методики преподавания русского языка как иностранного. Программа курса. М., 1993 (2 авт.л.)
• Костомаров В.Г. "Человеческое измерение" как перспективное направление в развитии лингвострановедения. 1993. С.552-556
• Костомаров В.Г. Нужна ли филологическая милиция?//Учительская газета. 23 марта. 1993
• Костомаров В.Г. Язык без пут и идеологии//Российские вести. 2 сентября. 1993
• Костомаров В.Г. Русский язык в иноязычном потопе//Русский язык за рубежом. 1993. №2. С. 58-64
• Костомаров В.Г. MEDACTA 95 в Нитре//Педагогика. 1993. №6. С. 37-94
• Костомаров В.Г. "Камешки на ладони" (размышления после уроков): По-быстрому значит быстро, а как перевести По-застойному?//Русский язык за рубежом. 1993. №4. С. 57-61
• Костомаров В.Г. У венгерских русистов.//Русский язык за рубежом. 1993. №4. С. 101-104
• Костомаров В.Г. В стране утреннего спокойствия//Русский язык за рубежом. 1992. №2. С. 124-126
• Костомаров В.Г. Креветка среди китов (Южнокорейские впечатления)//Педагогика. 1992. №4. С. 96-101
• Костомаров В.Г. Русский язык надо любить, лелеять...//Радиопередача. Московская программа, 19 июня, 1992
• Костомаров В.Г. Педагогическая концепция и русский язык//Русский язык за рубежом. 1992. №4. С. 92-110
• Костомаров В.Г. Русский язык в "европейском доме": вчера и завтра//La Eslavistica Europea: Problemas y Perspectivas. Granada, 1992, С. 60-62
• Костомаров В.Г. "Камешки на ладони" (Размышления после уроков): русские нерусские слова крутой, обвальный, обвал и прочие. Совок, комок и прочие постыдные слова наших дней//Русский язык за рубежом. 1992. №5/6. С. 59-63
• Костомаров В.Г. Говорят участники фестиваля//Русский иностранец. 1992. №2. С.5
• Костомаров В.Г. Еще раз о понятии «родной язык». Русский язык в СССР. 1991. №1. С. 9-15
• Костомаров В.Г. Педагогика в зеркале общественных перемен. Педагогика. 1991. № 2. С. 3-13
• Костомаров В.Г. Мой гений, мой язык. Размышления языковеда в связи с общественными дискуссиями о языке. М., 1991. (3,5 авт. л.). (Переведена на английский и французский языки в Канаде).
• Костомаров В.Г. Русский язык в иноязычной среде: функционирование-состояние-изучение-преподавание/В соавт. с О.Д. Митрофановой. М. 1991. (2 авт.л.)
• Костомаров В.Г. Проблемы обучения и методический плюрализм/В соавт. с О.Д. Митрофановой//Festshrift fur Erwin Wedel zum 65. Geburtstag. Munchen. 1991 С. 241-250
• Костомаров В.Г. Возвращаясь к исходному смыслу…Народное образование. 1991. № 5. С. 18-22
• Костомаров В.Г. Sprachen und Kulturen in der Sowjetunion. Frankfurt am Main. 1991 (1, 5 авт.л.)
• Костомаров В.Г. Проблема культуры языка и речи в современном русском обществе//Русский язык и литература в Азербайджане. 1997. №1. С. 29-34
• Костомаров В.Г. Русский язык для всех: Учебный комплекс/Под. ред. В.Г. Костомарова, 1990
• Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. Москва, 1990 (4-е изд.)
• Костомаров В.Г. Методика преподавания русского языка как иностранного/В соавт. с О.Д. Митрофановой и при участии М.Н. Вятютнева, Э.Ю. Сосенко, Е.М. Степановой. М., 1990. (24,7 авт. л.)
• Костомаров В.Г. Функционирование русского языка: итоги, состояние, перспективы/В соавт. с Л.Н. Григорьевой и Г.В. Хрусловым. М., 1990(1,1 авт. л.)
• Костомаров В.Г. Митрофанова О.Д. Родной язык и другие языки. Родной язык. 1990. № 9. С. 3-8
• Костомаров В.Г. Мир сегодня и русский язык//Русский язык в национальной школе. 1990. №11. С. 3-7
• Фелицына, В. П. Русские фразеологизмы: Лингво-страноведческий словарь / Фелицына В.П. Мокиенко В.М; Под ред. Верещагина Е.М., Костомарова В.Г. - М. : Русский язык, 1990. - 222 с.
• Костомаров В.Г. Русский язык для всех: Учебный комплекс/Под. ред. В.Г. Костомарова, 1989
• Костомаров В.Г. Американская версия лингвострановедения (обзор концепции «литературной грамотности»). Русский язык за рубежом. 1989. № 6 . С. 72-80
• Костомаров В.Г. Русский язык для всех: Учебный комплекс/Под. ред. В.Г. Костомарова, 1988
• Костомаров В.Г. Приметы времени и места в идиоматике речемыслительной деятельности/В соавт. с Е.М. Верещагиным//Язык: система и функционирование. М., 1988
• Костомаров В.Г. Русский язык для всех: Учебный комплекс/Под. ред. В.Г. Костомарова, 1987
• .Костомаров В.Г. Интернациональные функции русского языка// Болгарская русистика. 1987. №3. С. 3-12
• Костомаров В.Г. Перестройка и русский язык. Русская речь. 1987. № 6. С. 3-11
• Лингвострановедение и текст: сб. статей / Сост. Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. - М. : Русский язык, 1987. - 179 с.
• Костомаров В.Г. Методическая теория и практика преподавания русского языка в различных странах. Итоги и перспективы/ В соавт. Л.Гороховским, А. Мустайоки. Будапешт, 1986. (1 авт. л.). (Работа перепечатывалась за рубежом).
• Костомаров В.Г. Русский язык и американские концепции мирового языка// Русский язык в национальной школе. 1986. №7. С. 9-17
• Костомаров В.Г. Словарь грамматических трудностей русского языка. М., 1986.
• Ефремова Т.Ф., Костомаров В.Г. Словарь грамматических трудностей русского языка. М., 1986.
• Костомаров В.Г. Общее и особенное развитие языков//Литература. Язык. Культура. М., 1986. С. 267-278
• Костомаров В.Г. Особенности языкового мышления как методическая проблема/ В соавт. с А. Ахуджа и С.Г. Минасовой//Вестник МГУ. Серия IX-филология. 1986.№3. С. 72-81
• Костомаров В.Г. Русский язык для всех: Учебный комплекс/Под. ред. В.Г. Костомарова, 1985
• Костомаров В.Г. Методическое руководство для преподавателей русского языка иностранцам/В соавт. с О.Д. Митрофановой. М., 1984 (3-е изд.)
• Костомаров В.Г. Жизнь языка. М., 1984. (6 авт.л.)
• Костомаров В.Г. Русский язык для всех: Учебный комплекс/Под. ред. В.Г. Костомарова, 1983
• Костомаров В. Г., Митрофанова О. Д. Учебный принцип активной коммуникативности в обучении русскому языку иностранцев. Доклады делегации на III конгрессе МАПРЯЛ. М., 1982. С. 3-20 (Работа перепечатывалась в СССР и за рубежом)
• Интервью с директором Института русского языка им. А.С. Пушкина В.Г. Костомаровым и зав. сектором лингвострановедения Института русского языка им. А.С. Пушкина Е.М. Верещагиным//Русский язык за рубежом.- 1982.- № 1.- С. 56-58
• Костомаров В.Г. В Институте русского языка им. А.С. Пушкина (сентябрь-октябрь 1981 г.)//Русский язык за рубежом.- 1982.- № 1.- С. 119-120
• Костомаров В.Г., Митрофанова О.Д. "...пока не забывает родного"//Русский язык за рубежом.- 1982.- № 3.- С. 60-64
• Деятельность Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы в 1979-1982 гг. Отчётный доклад Генерального секретаря МАПРЯЛ проф. В.Г. Костомарова на V сессии Генеральной ассамблеи МАПРЯЛ 22 августа 1982 г.//Русский язык за рубежом.- 1982.- № 6.- С. 47-52
• Костомаров В.Г., Смирнова Г.А. Л.К. Граудина Вопросы нормализации русского языка. Грамматика и варианты.- М., 1980//Русский язык за рубежом.- 1982.- № 6.- С. 115-116
• Костомаров В.Г. Русский язык для всех: Учебный комплекс/Под. ред. В.Г. Костомарова, 1981
• Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова/В соавт. с Е.М. Верещагиным. М., 1980 (17 авт.л.)
• Костомаров В.Г. Культура речи и пути ее воспитания//Русский язык и литература в школах УССР. 1980. №4. С. 51-56
• Костомаров В.Г., Митрофанова О.Д. К итогам дискуссии "Учебник русского языка и проблемы учёта специальности"//Русский язык за рубежом.- 1980.- № 6.- С. 50-54
• Методика как наука. Статья 1. Костомаров В.Г., Митрофанова О.Д. Русский язык за рубежом. 1979. № 2. С. 56-61
• Методика как наука. Статья 2. Костомаров В.Г., Митрофанова О.Д. Русский язык за рубежом. 1979. № 6. С. 67-73
• Костомаров В.Г. Учебник русского языка для иностранцев: типизация и комплектность/ В соавт. О.Д. Митрофановой// Вестник высшей школы. 1979. №3. С. 74-78
• Костомаров В.Г. Несколько соображений в связи с идеей "типового учебного комплекса"//Русский язык в школе. 1979. №5. С. 8-14
• Костомаров В.Г. Деятельность Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы в 1977-1979 гг.//Русский язык за рубежом.- 1979.- № 6.- С. 36-40
• Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного: Сб-к науч.-методических статей / Под ред. Верещагина Е.М., Костомарова В.Г. - М. : Русский язык, 1979. - 216 с.
• Костомаров В.Г. Методическое руководство для преподавателей русского языка иностранцам/В соавт. с О.Д. Митрофановой. М., 1978 (2-е изд.)
• Костомаров В.Г. Причины и характер прогресса русского языка в наши дни// Вестник АН СССР. 1978. №10. С.85-100
• Костомаров В.Г. Русский язык для туристов. В соавт. с А.А. Леонтьевым; английское. немецкое, французское, итальянское, японское издания. М.,1978-1990 (8 авт.л.).
• Костомаров В.Г., Митрофанова О.Д. Учебник русского языка и проблема учёта специальности//Русский язык за рубежом.- 1978.- № 4.- С. 49-53

«Учебники русского языка» - (Продолжение). Искусство устной и письменной речи. 10 – 11 кл. Метапредметные. Компетентностные (применение знаний и умений в учебной деятельности и речевой практике). Системно - деятельностный подход в обучении. В учебники заложена современная методика обучения орфографии и пунктуации: На заданную тему или на тему, сформулированную учащимся.

«Французский язык» - Пуризм. Проблема происхождения языка и его истории. Никола Буало. Абсолютная королевская власть достигла своего апогея. Французский уступает латинскому и греческому по своему богатству. Развитие лингвистической теории во Франции в XVIII веке. Образование французского национального языка. Философия Декарта оказала большое влияние на развитие науки в XVII в.

«Учебники по русскому языку» - Новый учебник восполняет пробел, существующий между «Базовым курсом» и «РКИ. В учебнике методика начального этапа обучения дана «пошагово». Выпуск 1. Школьникам средних классов». Все задания снабжены ответами для самостоятельной проверки. Курс рассчитан на 40 учебных недель по 90 минут в неделю. Выпуск 2.

«Неделя русского языка» - Интеллектуальная игра «Праздник фонетики». Первоклассники знакомятся со словарями. Победители конкурса «Лучшие тетрадки по русскому языку». Лучшие тетрадки по русскому языку. Фестиваль, посвящённый великому и могучему русскому языку. Интеллектуальная игра «Грамматический чай». Знатоки русского языка.

«История русского языка» - Ученые изучают слова, которые уже давно отзвучали. Ступеньки в прошлое. В Луге много прекрасных дачных поселков, отдыха, санаториев. Актуальность: Люди интересуются историей языка. Индоевропейская языковая семья. Почему люди интересуются историей языка? Никто не говорит «кметь», когда нужно назвать воина.

«Проблемы русского языка» - Акция «Хочу говорить по-русски правильно!» (3 этап). Проблема №1: Проблема №3: Русский язык и школа: что надо сделать, чтобы выпускники школы говорили по-русски грамотно? Финалисты нашей Акции: Тема разговора: Проблема №6: Проблема №7: Проблема №5: Русский язык и СМИ: дают ли сегодняшние авторы, журналисты образец культуры речи и общения.

Воробьев В.В. Лингвокультурология. Теория и методы.М.,1998.

Гришаева Л.И.,Цурикова Л.В. Введение в теорию межкультурной коммуникации. М.,2006.

Грушевицкая Т.Г., Попков В.Д., Садохин А.П. Основы межкультурной коммуникации. Учебник для вузов/ Под ред. А.П.Садохина. – М.,1987.

Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.,1987.

Кабакчи В.В. Основы англоязычной межкультурной коммуникации. – С.П.,1998.

Кипнис М. Тренинг межкультурных отношений.– Ч. I-II. М.,2006.

Колесов В.В. Язык и ментальность. С-Пб,2004.

Мясоедов С.П. Основы кросскультурного менеджмента: Как вести бизнес с представителями других стран и культур. М.,2003.

Садохин А.П. Теория и практика межкультурной коммуникации. М.,2004.

Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. – М.,2000.

Samovar L.A.,Porter R.E. Communication between cultures. Belmont, CA: Wardworth,1995.

Wierzbicka A. Understanding Cultures Through Their Key Words. – Oxford: Oxford University Press, 1997.

Hatim B.I. The Translator as Communicator. London: Routledge, 1997.

Hofstede Y. Cultures Consequences. Sage, 1984.

№ 4. Verbal Issues in intercultural communication.

Thinking Dialectically.

Culture variation

Language policies and politics

Дәріс тақырыптарының тезистері.

Thinking dialectically includes language versus discourse, the components of languages its meanings language and perception and recent research findings. French theorists who laid the early foundations for structure study language distinguished what they call la langue, language and la parole, or discourse. We think about discourse by focusing on how languages are actually used by particular communities of people in particular contexts, for particular purpose.

Language is powerful and can have tremendous implications. Uttering the words I do can influence lives dramatically. being called names can be hurtful and painful, despite the old adage sticks and stones can break by bone , but words will never hurt me the particular language we use predisposes us to think in particular ways and not in others, for example the fact that English speakers do not distinguish between formal and informal you. It shows English speakers think about formality and informal differently than Germans Russians and etc

Some countries have multiple official languages. Here in United States there is no official language, although English is the de facto national language, Laws or customs that determine which language is spoken where and when are referred to as language policies. These policies often emerge from the politics of languages use, as we mentioned earlier, language policies are embedded in the politics of class, culture, ethnicity and economics, They do not develop as a result of any supposed quality of the language itself.

Абдыгаппарова С.К. Практикум по межкультурной коммуникацию – Ч. I-III. – Алматы, 2002.

Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова. – М., 1980.

-- [ Страница 1 ] --

Е. М. Верещагин

В. Г. Костомаров

страноведческая

«Русский язык»

Евгений Михайлович

Верещагин,

Виталий Григорьевич Костомаров

ЛИНГВОСТРАНОВЕДЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ СЛОВА

Редактор Г. Г. Яроцкая. Художник И. П. Смирнов. Художественный

редактор Б. С. Казаков. Технический редактор С. С. Якушкина. Кор-

ректор В. В. Арцимович. ИБ № 1072. Сдано в набор 20.09.79. Подписано

в печать 21.04.80. А 06083. Формат 84Х1087з2. Бумага типогр. № 1. Гарни тура литературная. Печать высокая. Усл. печ. л. 16,8. Уч.-изд. л. 17,34.

Тираж 6000 экз. Заказ № 698. Цена 1 руб. Издательство «Русский язык», 103009, Москва, К-9, Пушкинская ул., 23. Ярославский полиграфкомбинат Союзполиграфпрома при Государственном комитете СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. 150014, Ярославль, ул. Свободы, 97.

Верещагин Е. М., Костомаров В. Г.

Лингвострановедческая теория слова. - М.:

Русский язык, 1980 - 320 с.

В книге излагается оригинальная"семантическая концепция. В ней всесторонне описан так называемый лексический фон - тот элемент семантики слова, благодаря которому язык выступает в качестве одно го из хранителей духовных ценностей национальной культуры. Авторы на обширном материале из различных языков исследовали процессы накопления словом информации о действительности, роль лексики в коммуникации, а также в приобщении изучающего иностранный язык к иноязычной культуре.

Предназначается для преподавателей русского языка как иностран ного, преподавателей иностранных языков, студентов-филологов стар ших курсов.

4602010000 74.261. 70102- В 122-80 4Р 015(01)- © Издательство «Русский язык», "ОГЛАВЛЕНИЕ Предисловие S Ч а с т ь п е р в а я. Лингвострановедческая лексикология Глава 1.

Лексическое понятие и межъязыковая эквива лентность " Глава 2.

Лексический фон Глава 3.

Способы объективации лексического фона Глава 4.

Осмысленность коммуникации Глава 5.

Коммуникация как передача знаний Глава 6.

Генезис и миграция семантических долей фона Глава 7.

Лингвострановедческая интерференция и ком парация лексических фонов Глава 8.

Общественная динамика лексических фонов Глава 9.

Семантические доли в индивидуальном созна нии Глава 10.

Экзотерические и эзотерические семантические доли ПО Глава 11.

Зрительный образ как часть лексического фона 1 Глава 12.

Национально-культурная семантика термино логической и ономастической лексики Глава 13, заключительная.

Итоговый пример и выбор названия для изло женной концепции Ч а с т ь в т о р а я. Лингвострановедческая лексикография Глава 1.

От словаря безэквивалентной лексики к лин гвострановедческому словарю Глава 2.

Лексикографические термины. Краткий очерк развития лексикографии Глава 3.

О природе филологических и энциклопедиче ских словарей и о принадлежности лингвостра новедческих словарей Глава 4.

Принципы лингвострановедческой лексикогра фии Ч а с т ь т р е т ь я. Из истории концепции слова как вместили ща знаний Очерк первый.

Античное учение о слове-логосе и интерпрета ционные концепции Очерк второй.

Гумбольдтианство и современная концепция лингвистической дополнительности Очерк третий.

Учение А. А. Потебни о лексической семанти ке и его значение для лексикографии и лингво страноведения Послесловие Библиография ПРЕДИСЛОВИЕ Изучающие иностранный язык обычно стремятся в первую очередь окладеть еще одним способом участвовать в коммуникации. Однако когда усвоение языка достигает полноты, человек одновременно по лучает огромное духовное богатство, хранимое языком, проникает в новую национальную культуру. Этот аспект обучения иностранным языкам целенаправленно рассматривается л и н г в о с т р а н о в е д е н и е м. Если говорить о методике преподавания русского языка в качестве иностранного, то здесь лингвострановедением называется работа преподавателя по ознакомлению «иностранных школьников, студентов, стажеров... с современной советской действительностью, культурой через посредство русского языка и в процессе его изуче ния». Это определение заимствовано из нашей предыдущей книги «Язык и культура. Лингвострановедение в преподавании русского ншка как иностранного», и к ней мы отсылаем читателя, который пожелает получить общий обзор лингвострановедческой проблема 1мки. Новая книга содержит результаты дальнейших лингвистиче ских и лингводидактических поисков авторов. Сохраняя преемствен ность с названной публикацией, она ее отнюдь не повторяет.

Кому адресована настоящая книга? Всем, кто избрал русский II.II.IK своей специальностью, - преподавателям, работающим с ино странцами, советским и зарубежным филологам-русистам, студентам, «спирантам, научным работникам. Хочется думать, что книга ока жется полезной лингвистам широкого профиля, особенно лексиколо КМ и лексикографам, интересующимся семантикой и социологией н.чыка.

Предмет нашего описания, а описывается так называемый л е к с и ч е с к и й ф о н - малоизученный компонент семантики слова, сам но себе довольно сложен и многоаспектен. Естественно, анализ, чтобы быть адекватным, также не может быть элементарно простым. Тем не менее материал излагается доступно и несложно, поясняется многочисленными примерами;

он, безусловно, вполне по силам каждому, кто имеет обычную филологическую подготовку.

При построении теории не обойтись без новых терминов, но терми нов не следует пугаться - они тщательно определяются и в конеч ном итоге значительно облегчают чтение.

Надеемся, что книга будет способствовать совершенствованию лингвострановедческого преподавания русского языка.

К о м м у н и к а т и в н а я функция языка много и интенсивно обсуждается в современной науке. В исследовательских трудах, в любом языковедческом вузовском курсе коммуникативная функция называется на первом месте и по сравнению с прочими ей уделяется преимущественное внимание. В этом нет ничего удивительного: на значение языка быть средством общения очевидно, равно как любому понятна важность обмена мыслями.

Между тем в длительной истории лингвистики бывали периоды, когда сущность языка усматривали совсем не в этой функции, но, напротив, отодвигали ее на второй план. Так, для одного из осново положников новейшего языкознания В. Гумбольдта язык возникает не как «внешнее средство общения людей в обществе», а как средст во познания мира, как инструмент «развития их [людей] духовных сил и образования мировоззрения» (цит. по: Звегинцев, 1960, с. 69 ").

Следовательно, ведущей функцией языка Гумбольдт считал г н о с е о л о г и ч е с к у ю, познавательную. Указанная точка зрения (взгляд на язык как на непосредственную действительность мысли) покоится на обширной и разветвленной научной традиции (см. ч. настоящей книги).

Гносеологическая функция языка неоднородна и в свою очередь разделяется на две - пусть связанные между собой, но все же раз личные- (под) функции: дискурсивную и кумулятивную. Обе функ ции отражают два плана в познании мира.

Д и с к у р с и в н а я (дискурсивно-логическая) функция языка соответствует процессуальному плану познавательной деятельности человека, т. е. мышлению, динамическому формированию и сцепле нию мыслей. Бесчисленные исследования посвящены влиянию языка на мышление, единству мышления и языка, влиянию мышления на язык. Грамматические и логические категории, границы языка и гра ницы познания, языковая форма внеязыкового содержания - эти и другие «вечные» лингвистические, логические, психологические и философские вопросы, связанные с возникновением и языковой обо В книге принята следующая кодовая система: в ссылке указывается фамилия автора (или название работы) и год издания, по которым соэтветствующее название отыскивается в «Библиографии) лочкой мысли, оставляются нами за пределами дальнейшего анализа.

К у м у л я т и в н а я (накопительная) функция языка соответст вует статичному плану познания, т. е. сознанию, которое и делает мышление возможным. Кумулятивная функция - это отражение, фиксация и сохранение в языковых единицах информации о постиг нутой человеком действительности. Собственно, все уровни языка по добную информацию собирают и удерживают 2, и все же кумулятив ная функция в первую очередь обеспечивается строевыми языковы ми единицами - лексикой, фразеологией и языковой афористикой 3.

Вот этой кумулятивной функции языка, ее природе, а самое глав ное - ее роли в сообщении человеку новых знаний и посвящена на ша книга.

С одной стороны, язык - общественное явление, и взятый в сво ем социальном плане, он выступает хранителем информации о мире, характерной для всего коллектива говорящих, для всей этнолингвис тической, культурноязыковой общности. С другой стороны, будучи достоянием отдельной личности, усвоенный человеком язык индиви дуален. Он может быть хранителем уникального, неповторимого (для другого) жизненного опыта. Однако (подчеркнем со всей ясностью) индивидуальное сознание - это подлинное с о - з н а н и е, совмест ное знание, это в значительной части продукт «социализации» чело пека, усвоения им хранимого языком общественного опыта.

Co-знание, о котором мы говорим, в данной книге изучается лишь применительно к лексике. Другие языковые единицы в их ку мулятивной функции будут рассмотрены нами в дальнейших разыс каниях. Если теперь применить сказанное выше (по поводу хране ния языком результатов познавательной деятельности) только к сло ну, к лексике, то можно утверждать: слово вмещает в себя и хранит шания о действительности. На лексему (так называем внешнюю форму слова, см. ч. 1, гл. 1), так сказать, «навешиваются» идеи, све дения, мысли;

весь внешний мир проходит через слова и отыскива 1"тся в них;

слово - это коллективная память носителей языка, «па мятник культуры», зеркало жизни нации;

осваиваемое слово - ключ к образу жизни соответствующего народа, вообще ключ к знаниям.

Можно было бы еще продолжать перечисление образных выражений, емко и точно отражающих основной взгляд на слово, о котором мы намереваемся подробно говорить: слово, наряду с назначением быть См. подробнее: Верещагин. Костомаров, 1979.

" Под языковой афористикой мы понимаем массово распространенные, всем из сстные пословицы, поговорки, крылатые выражения.

Опираемся на афоризм английского литератора прошлого века Г. Бичера II words are pegs lo hang ideas on. т. е. все слова - это гвозди (или крючки), II которые навешиваются идеи. В образной форме, замечательной тем, что на безусловно исключает буквальное прочтение, хрошо представлено суще пю отстаиваемой нами рационалистической концепции.

* Опираемся на афоризм Ж- де Сталь.

средством общения, накапливает и хранит информацию о постигну том мире.

Сделать такое заявление - значит не более как присоединиться к общепринятой в науке точке зрения. Мы ничуть не отрицаем зна чения аргументированных деклараций, но тем не менее важен не только общий вывод, но и путь, которым к нему пришли, важна не только глобальная концепция, но и практические, конкретные ре зультаты, достижимые с ее помощью. Короче говоря, наряду с обоб щением, столь же важны стоящие за ним факты - этот, по И. П. Павлову, воздух ученого. Именно поэтому значение своей ра боты и ее назначение мы усматриваем не столько в итоговом заклю чении, сколько в конкретном анализе того, к а к и м е н н о слово становится средоточием собираемой информации, вместилищем зна ний и какова роль, п р а к т и ч е с к а я п о л ь з а кумулятивной функции слова для прикладных задач.

Таким образом, в книге поставлены две задачи. Во-первых, ана лизируется феномен накопительной природы лексической семантики.

Эти вопросы образуют основное содержание первой, лексикологиче ской части работы. Во-вторых, много внимания уделено возможнос тям использовать слово для приобщения изучающих иностранные языки к соответствующим национальным культурам. Авторы опира ются прежде всего на опыт преподавания русского языка иностран цам. Указанная проблематика составила следующую, лексикографи ческую часть исследования.

Кроме того, руководствуясь желанием включить концепцию сло ва как вместилища знаний в процесс движения научной мысли, мы в третьей части книги изложили историю развития взглядов на гно сеологическую функцию языка.

Что касается способа изложения, то в работе принята методика рассуждения. Все главы представляют собой звенья в логическом развертывании материала, как бы «шаги» на пути анализа, поэтому итог предшествующей главы представляет собой постановку пробле мы для последующей. Однако наряду с приемом логического вывода, в исследовании используется прием доказательной иллюстрации. От сюда обильные примеры, многочисленные конкретные факты и на блюдения - они не избыточны, а необходимы, причем необходимы не только для наглядности или большей доступности, но и для углуб ления мысли, а иногда и для завершения логического построения.

Перед читателем плод почти пятнадцатилетних разысканий и размышлений авторов.

Отдельные положения книги раньше печатались в виде статей.

Кроме того, мы не раз излагали их в докладах на совещаниях линг Вистов, в том числе на всесоюзных и международных (в частности, на конгрессах и симпозиумах МАПРЯЛ). Целиком вся книга обсужда лась на расширенном заседании сектора лингвострановедения и на ученом совете Института русского языка им. А. С. Пушкина. Вопро сы, связанные с лингвострановедческим словарем, были предметом рассмотрения на специальном заседании словарного сектора Инсти тута языкознания АН СССР (Ленинградское отделение).

Активное участие в выработке предлагаемой концепции слова принимал канд. филол. наук В. В. Морковкин, в соавторстве с ко торым в свое время была написана первая основополагающая статья.

Существенный вклад в совершенствование работы внесли ее рецен зенты - действительный член АПН СССР А. В. Текучев и канд. фи лол. наук доц. И. Г. Милославский.

Приносим свою глубочайшую благодарность коллегам и товари щам, способствовавшим в наших разысканиях.

Отзывы и пожелания просим направлять в сектор лингвострано ведения Института русского языка им. А. С. Пушкина (Москва, 117218, ул. Кржижановского, 24/35) или в издательство «Русский язык» (Москва, 103009, Пушкинская ул., 23).

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Лингвострановедческая лексикология В первой части книги вводится новое се масиологическое понятие - л е к с и ч е с к и й фон.

Представляется, что лексический фон мо жет занять одно из центральных мест в социолингвистическом анализе языка. Он также (это будет показано во второй час ти работы) весьма существен в лингводи дактическом отношении, т. е. для препо давания иностранных языков.

Авторам неизвестны целостные и закон ченные исследования, которые были бы специально посвящены явлению, назы ваемому здесь лексическим фоном. Поэто му вновь вводимая семасиологическая ка тегория обсуждается с должной обстоя тельностью, на обширном иллюстратив ном материале и во всех характеристиках, объективированных к настоящему време ни. (Выявление свойств лексического фо на отнюдь не завершено: о перспективах дальнейших научных разысканий подроб нее говорится в послесловии.) Двенадцать глав первой части допускают группировку. Первые четыре описывают лексический фон как таковой, как социо лингвистический феномен, как факт язы ка: в них данное лингвистическое понятие отграничивается от близких и смежных, т. е. дается его определение. Остальные восемь посвящены значению лексического фона для речевой деятельности (в качестве субстрата существования знаний, в осмыс ленной коммуникации и т. д.), а также его свойствам (историзму, динамичности, со пряженности со зрительным образом и т. д.).

Заключительная (13-я) глава носит ито говый, систематизирующий, а не эвристи ческий характер. В ней же рассмотрены и некоторые принципиальные терминологи ческие вопросы.

Глава ЛЕКСИЧЕСКОЕ ПОНЯТИЕ И МЕЖЪЯЗЫКОВАЯ ЭКВИВАЛЕНТНОСТЬ Слово, как и любой другой языковой знак, обладает двумя планами. План выражения слова (его туковая оболочка) обычно называется л е к с е м о й (Толстой, 1963, с. 30). Что касается плана содержания слова, то в лингвистике (и в смежных гуманитарных на уках) велись и ведутся затяжные споры по поводу того, кикой категории человеческой психики соответствует се мантика слова. Постепенно берет верх точка зрения, со гласно которой планом содержания слова является так называемое лексическое понятие, - естественно, онтоло шчески (т. е. применительно к реальному функциониро ианию слова в речи человека), потому что гносеологиче ски (т. е. с познавательными целями) семантику слова не только допустимо, но и необходимо членить и расслаи нпть (см.: Беляев, 1954;

Выготский, 1956, с. 322;

Кол шанский, 1962, с. 36).

Сторонники содержательного разделения терминов «понятие»

и «лексическое значение», как нам представляется, неправы, потому ни они или недостаточно последовательно выделяют лексический у|нень языка (включая в «значение» грамматические моменты), или ж правомерно сопоставляют идеальную сторону слова с терминологи ческим понятием. Еще раз скажем, что гносеологически вполне пра вильно расчленять семантику слова и говорить, например, об эстети ческом, прагматическом, ассоциативном, ближайшем и дальнейшем, эмфатическом, потенциальном и других значениях слова, а также по нимать «значение» слова как отношение между тем, что мы называли лексемой, и тем, что было названо лексическим понятием (так в духе логистических идей Ч. Пирса, Ч. Морриса, Р. Карнапа, К. Огдена и И. Ричардса в лингвистике поступает, например, С. Ульман). Более подробно проблематика структуры слова изложена нами ранее (Ве рещагин, 1967).

Логические понятия противополагаются терминологи ческим. Первые - это понятия, соответствующие обыден ному уровню отражения действительности, понятия обиходные, «языковые», свойственные всем членам опре деленной этнокультурной и языковой общности. В терми нологических понятиях объективируется научный уровень отражения действительности;

они, как правило, принадле жат ограниченной и временами довольно узкой сфере систематизированного (теоретического) знания и по этой причине далеко не всегда обладают свойством повсемест ной распространенности. Разница между словами и тер минами убедительно продемонстрирована в лингвистике, особенно в лексикографии Ч Однако сейчас все чаще при ходится заниматься не противопоставлением слов тер минам, а сопоставлением их, потому что в связи с повы шением образованности носителей языка обыденный уро вень сознания постепенно повышается до теоретического (многочисленные так называемые общенаучные термины начинают употребляться практически всеми говорящими наравне со словами) 2.

Итак, план содержания слова - это л е к с и ч е с к о е п о н я т и е. Но что же это такое? Рассматриваемая кате гория человеческой психики, как и другие сопряженные психические категории, слишком многогранна, чтобы ее можно было охватить в недвусмысленном и всесторонне пригодном определении. Обычно в определениях понятия «понятие» подчеркивают его отдельные характеристики Л. В. Щерба (1974, с. 280) привел классический пример различия между лек сическим понятием слова прямая (линия, которая не уклоняется ни вправо, ни влево, а также ни вверх, ни вниз) и научным (геометрическим) понятием термина «прямая» (кратчайшее расстояние между двумя точками).

О динамике и взаимопроникновении обыденного и теоретического уровней сознания см.: Носков, Яновский, 1974. В лингвистической литературе послед них лет тезис об общеязыковом употреблении некоторых научных терминов практически уже не оспаривается (см.: Проблематика определений терминов, 1976).

(сами же определения не исключают одно другое), по этому и мы остановимся на той трактовке явления, кото рая наиболее подходит для лингвострановедческих задач.

Понятие - это «правило, применение которого к опи санию объекта позволяет определить, принадлежит ли данный объект к тому множеству, которому соответству ет рассматриваемое наименование» (Хант, Марин, Сто ун, 1970, с. 34). Таким образом, та категория психики (точнее, сознания), которая называется понятием, - это сначала (по происхождению) продукт и затем (по функ ции) инструмент одной из познавательных способностей человека, а именно классифицирующей3. Функция поня тия состоит в установлении принадлежности или непри надлежности некоторого конкретного предмета (или яв ления) к известной совокупности однородных предметов (или явлений), обозначаемых данной лексемой. Предмет мебели для сидения одного человека, снабженный спин кой, например, может быть включен представителем ев ропейской культуры в объем понятия стул и соответст венно назван этим словом (или словом chair, или словом Stuhl), учебное заведение (в первую очередь для детей) для получения общего образования - это школа (или school, или Schule) и т. д.

Таким образом, лексическое понятие тесно связано с познанием. Поскольку понятие обычно «рассматривается как итог познания, в котором резюмируется определенная совокупность знаний», оно, с одной стороны, принадле жит психике, мышлению и соответственно изучается в психологии. С другой стороны, понятие «привязано» к лексеме и принадлежит языку, единицы которого, кстати, действительно могут влиять на лексическое понятие, - следовательно, оно изучается и в лингвистике. Таким образом, если можно говорить о речемыслительной дея тельности (Выготский, 1956), то именно слово является со носителем, ее субстратом. Конечно, в исследователь ских целях допустимо изолировать лексическое понятие от лексемы (и изучать его только как элемент мышле ния) или, напротив, изолировать лексему от понятия (и изучать ее только в составе языковой системы), но " См.: Кравченко А., Лазарев Б. Понятие. - Философская энциклопедия. М., Н«7, т. 4, с. 315.

Интересный, на наш взгляд, анализ проблемы предложил М. М. Муканов (1972). См. также: Исследование речемыслительной деятельности, 1974.

онтологически, по природе своей, слово не допускает чис то реляционного (внутриязыкового) подхода, потому что лексическое понятие - продукт мышления, познания, а они, в свою очередь, безусловно (целиком и полностью) определены внеязыковой действительностью.

Вернемся к понятию как инструменту классификации явлений действительности. Каким образом устанавлива ется принадлежность предмета классу?

Стул без спинки - табурет(ка);

стул, у которого есть подлокотники, - это уже кресло. Учебное заведение, в котором получают не общее, а специальное образование, в зависимости от уровня образования называется техни кумом или институтом, но не школой. Лексические поня тия слов стул, табурет(ка), кресло (а также лавка, ди ван, скамья и др.) и слов школа, техникум, институт, (а также училище, университет и др.), как видно, родст венны, близки друг другу. Это значит, что понятия могут между собой сопоставляться не глобально, как цельные, нерасчленяемые категории мышления, а своими элемен тами, составными частями своих содержаний. Таким об разом, понятие - это совокупность элементов (со свой ствами закрытого упорядоченного множества, т. е. струк туры).

Собственно, элементы содержания понятия - это то же понятия (предмет мебели, спинка, заведение, образо вание и т. д.), они выступают как элементы лишь при менительно к рассматриваемому понятию, но их также можно расчленить на составные части, которые в свою очередь окажутся понятиями, и т. д. Понятие (см.: Хант, Марин, Стоун, 1970, с. 34) -правило классификации;

сформулировать это правило - значит соотнести между собой элементы из содержания понятия, построить, в тер минах теории множеств, их пересечение. Пересечение множеств (или пересечение понятий) -это взаимное их ограничение: учреждения - не только школы, но и те атры (культурно-просветительное учреждение), детские сады, исследовательские институты и т. д.;

понятие «учеб ности» приложимо в равной мере не только к школам, но и учебникам (учебная книга), классам (учебное поме щение), урокам (учебное занятие), а также к научным дисциплинам, наглядным пособиям и т. д. Сочетание двух понятий (учебное заведение) взаимно ограничивает их объем, а присоединение третьего (для получения об щего образования) приводит к дальнейшему ограниче нию объема, вплоть до того, что включаемые в понятие предметы могут быть названы только одним словом.

Элементарные (в свете сделанных оговорок) понятия в составе объединяющего их, общего для них понятия в логике и в лингвистике называются по-разному - призна ками (в содержании понятия), семантическими компо нентами, семантическими множителями, а мы их в пред шествующих публикациях назвали с е м а н т и ч е с к и м и д о л я м и (далее СД) 5.

СД обладают свойством самостоятельности и могут входить в разные лексические понятия. Например, СД предмет мебели входит в лексические понятия слов шкаф, стол, диван, тумбочка и т. д. Количество повто ряющихся СД в составе двух разных понятий может быть значительным, а для различения их необходима хо тя бы одна специфицирующая (присутствующая лишь в одном понятии из пары) СД. Из сказанного, между про чим, следует, что СД - явление объективное, а не только плод научного, логического анализа.

В самом деле, носители языка вполне способны - и без какой-либо научной подготовки- выделять СД в со ставе лексических понятий. Если информанта спросить (такие вопросы очень приняты в диалектологических ис следованиях), что значит то или другое слово, то в отве тах обычно указываются как раз СД. Например, на воп рос Что такое ветошь? информант ответил: Ето вот тра ва прошлогодняя, ветошь называем (Сахарный, Орлова, 1969, с. 89), т. е. назвал две СД (трава;

предмет, относя щийся к прошлому году). Таким образом, СД психиче ски реальны. Собственно, само явление реально, но конк ретные семантические единицы, которые выделяются учеными, нередко (или заведомо) принадлежат только гшализу или нуждаются в демонстрации своей психиче ской реальности. Например, Т. П. Ломтев (1976, с. 402), изучая совокупность наименований лиц, «определяемых но их отношению к материальным благам», выделил во семь «дифференциальных семантических элементов»:

«увеличивающий свои материальные блага умеренно»

Собственно, для термина подошли бы слова «элемент», «единица», «компо нент», однако все они уже используются в семасиологии в других значениях.

Слово «доля» своей общеязыковой семантикой ("составная часть целого") наи более подходит для наших целей.

(рачительный, расчетливый, экономно^!);

«увеличиваю щий свои блага неумеренно» (стяжатель, хапуга) и т. д. 6.

Полученные в его анализе «элементы», вероятно, не бо лее как результат (или инструмент) научного поиска, возможно, не отражающий реально v существующих (в сознании говорящих) СД. Таким образом, каждая конк ретная СД, полученная априорным анализом, должна проверяться в работе с информантами.

Составляющие слово лексема и лексическое понятие, хотя и ассоциируются друг с другом, не связаны нераз рывной связью. Мнение, согласно которому «связь меж ду словом и понятием так же органична и неразрывна, как органична и неразрывна связь языка и мышления»

(Богуславский, 1957, с. 275), представляется преувели ченным. Практически каждому знакомы случаи, когда предмет вполне узнается (т. е. актуализируется соответ ствующее понятие), но по каким-то причинам не находит ся обозначающей этот предмет лексемы. Наблюдается и обратное явление: слово наличествует, лексема говоря щему вполне известна, но он не знает, что обозначает это слово, т. е. в его сознании отсутствует сопрягаемое с лек семой понятие. Факты, которые могут подтвердить спра ведливость сказанного, весьма многочисленны (Вере щагин, 1967), а самым убедительным аргументом в поддержку мысли об относительной самостоятельности лексемы и лексического понятия служит существование так называемых межъязыковых лексических понятий.

М е ж ъ я з ы к о в о е л е к с и ч е с к о е п о н я т и е, как подсказывает общий смысл терминологического словосо четания, - это такое понятие, которое присутствует в двух этнокультурных общностях (скажем, русской и анг лийской) и без потерь информации, адекватно выражает ся на двух разных языках.

Если продолжить анализ наших примеров, то стул- это «род мебели для сидения (первая СД) со спинкой (вторая СД) на одного человека (третья СД)» (Оже гов С. И. Словарь русского языка/Под ред. Н. Ю. Шве довой. 12-е изд., стереотип. М., 1978. Далее - Словарь А. А. Медведев (1972, с. 16), разрабатывая для филологического словаря толкования наименований птиц, выделил 14 признаков, комбинацией которых, по его мнению, можно непротиворечиво истолковать 136 названий птиц. Эти 14 СД определенно не присутствуют в сознании носителей языка, которые, различая на словах, скажем, трясогузку и пеночку, не в состоянии указать признаков, которыми эти птицы различаются.

Ожегова). В толковом словаре английского языка (Хорн би, 1958) chair (стул) разъясняется как a seat (сиденье) (первая СД) for one person (для одного лица) (вторая СД) usually with a back (обычно со спинкой) (третья СД) 7. Как видим, порядок следования СД в обоих тол кованиях различается, но сами СД по своему качеству совпадают совершенно точно. Перед нами межъязыко вое лексическое понятие, которое ассоциируется как с русской, так и с английской лексемами (если увеличить число рассматриваемых языков, то окажется, что данное межъязыковое лексическое понятие без затруднений пе редается едва ли не на всех языках мира). В указанных словарях совпадают также толкования слов школа и school: «учебное заведение (преимущественно о низшем или среднем)», "a building or institution for teaching and learning" (здание или учреждение для преподавания и изучения).

Самостоятельность лексического понятия, его относи тельная независимость от лексемы видна в том, что че ловек, изучающий, предположим, английский язык, сов сем не должен вырабатывать в своем сознании новые лексические понятия при усвоении слов chair или school, равно как и англичанину нет нужды затрачивать усилия на усвоение понятийного плана слов стул или школа: эти лексические понятия, выработанные в одном языке, лег ко переносятся в другой язык, т. е. отрываются от той лексемы, с которой они первоначально были ассоцииро паны. Слова, лексические понятия которых являются межъязыковыми, в лингвистике и лингводидактике обыч но называются э к в и в а л е н т н ы м и (переводимыми) и противопоставляются б е з э к в и в а л е н т н ы м, т. е.

таким, план содержания которых невозможно сопоста нпть с каким-либо иноязычным лексическим понятием (м известном смысле безэквивалентные слова неперево димы, их приходится передавать описательными выра жениями или с помощью пояснений) (Чернов, 1958;

тлкже Верещагин, Костомаров, 19766).

Из факта относительной самостоятельности обоих компонентов слова вытекает, что усвоение слова челове ком включает в действие два различных механизма. Ре бенок или изучающий иностранный язык прежде всего " Авторы продолжают толкование уточнением (...я с четырьмя ножками), од нако оно может быть оспорено.

должен отработать «звуковую оболоч/ky» слова, научить ся его правильно артикулировать, в результате чего усваивается лексема. Кроме того (у ребенка, как прави ло, одновременно с усвоением каждой- лексемы, а у изуча ющего иностранный язык взрослого только при усвоении безэквивалентных слов), формируется ассоциируемое с лексемой лексическое понятие путем постепенного накоп ления СД в своем содержании, что известно из исследо ваний генезиса детской речи (Гвоздев, 1961), причем если лексема вполне усвоена и артикулируется правильно, это отнюдь не значит, что завершилось и формирование лек сического понятия.

Напомним, что формирование понятия представляет собой познание действительности и что тем самым это формирование оказывается процессом. В начале разви тия лексического понятия в нем может быть только одна СД. Ю. А. Самарин, автор одной из психологических концепций мышления, назвал случай включения в лек сическое понятие одной-единственной СД л о к а л ь н о й а с с о ц и а ц и е й 8. Например, ребенок овладел СД предмет мебели для сидения и включил ее в объем поня тия стул, но поскольку другие СД еще не освоены, он называет стульчиком и табуретку, и кресло.

Иногда и для взрослых формирование понятия огра ничивается локальной ассоциацией(речь идет о редких предметах и соответственно словах с периферии словар ного состава) 9, однако чаще понятие «развивается», т. е.

накапливает СД в своем содержании. Слово, таким обра зом, выступает аккумулятором, хранителем человеческо го опыта - как индивидуального, так и общего (послед него в несравненно большей степени, потому что усвое ние языка проходит только в обществе). Короче говоря, мы еще раз убеждаемся в том, что слово (его лексиче ское понятие) -продукт познавательной (в частности, классифицирующей) деятельности человека.

Сформировавшись, лексическое понятие становится инструментом классифицирующей деятельности, - тако Локальная ассоциация чаще всего - это просто отнесение обозначаемого словом предмета к какой-либо сфере (например, в ответ на вопрос «Кто такой бык Апис? образованный информант ответил: «Это священный бык в Егип те», но больше ничего не смог сказать). См.: Самарин, 1962, с. 219.

Именно поэтому говорящие иногда относят к некоторой тематической сфере много слов, но не противопоставляют их. «Многие городские жители знакомы только с различиями в означающей стороне названий птиц, цветов, ягод, но не знают, чем реально отличаются друг от друга соответствующие предметы (Иванов, 1962, с. 83).

на (на первый взгляд, парадоксальная) диалектическая взаимосвязь продукта 10 и инструмента одной и той же деятельности.

Несколько замечаний по поводу функционирования понятия как орудия классификации. Сейчас уже никто не думает, что возможно прямое соотнесение обозначаемого предмета и лексемы.

мысль В знаменитом «треуголь пике значения» (рис. 1), предложенном К. Огде ном и И. Ричардсом (1927), связь «знака» (в наших терминах, «лексе мы») с предметом пока- знак./. \ предмет мана не обычной сплош- Рис н о й ЛИНИеЙ, а ПрерЫВИС- - " «Треугольник значения» К. Ог Г „ дена и И. Ричардса той, потому что, по мне нию авторов, без посред ства «мысли» («лексического понятия») связь между *:шаком» и предметом невозможна. Классификация предметов и явлений состоит, следовательно, не меньше чом из двух этапов. Первый этап - узнавание: некото рый наблюдаемый предмет включается в объем соответ i тиующего понятия. Второй этап - называние (или но минация): понятие приводит к актуализации ассоцииро ванной с ним лексемы. Поэтому, может быть, правиль нее сказать, что лексемы (на обыденном языке: слова) называют понятия и только через их посредство обозна чают предметы п.

Получается, что слово крайне важно субъективно, для донного человека, потому что лексическое понятие слу жит орудием познания. По И. П. Павлову, язык и преж де всего слова образуют свойственную только человеку вторую сигнальную систему действительности. Класси фицируя мир на основании коллективного культурно-ис " Формирующееся понятие уже может быть инструментом классификации.

Функционирование понятия в целях классификации приводит к накоплению мм гпмим новых СД.

Чго лексемы называют именно понятия, видно в случаях двуязычной номи иинин, когда билингв через посредство лексемы родного языка ищет лексему другого языка, - предмет исключается из поля внимания, и информант «ра пптпгт» только с лексемами и понятиями (Верещагин, 1966а).

"* Ноли наши ощущения и представления, относящиеся к окружающему миру, full, для нас первые сигналы действительности, конкретные сигналы, то речь...

BKh вторые сигналы, сигналы сигналов» (Павлов И. П., 1951, с. 232). См.

)«ИЖе: Платонов, 1957;

Чуприкова, 1967;

Шичко, 1969.

торического опыта, человек приобретает громадные по тенции для его скорого и адекватного постижения. Глу боко показательно, что некоторые физиологи расшифро вывают английскую аббревиатуру CNS (Central Nervous System;

русский эквивалент ЦНС, т. е. центральная нерв ная система) как Conceptual Nervous System, т. е. по нятийная нервная система13.

Что же касается функционирования слова коммуни кационно, т. е. для другого, для собеседника, то лексема, вопреки принятому мнению, не передает информации как таковой, - она лишь актуализирует, возбуждает в со знании слушающего уже имеющиеся у него лексические понятия и тем самым создает базу для передачи инфор мации. Например, во фразе Мать не любит сына инфор мация состоит лишь в известии об этом странном факте, а лексические понятия слов мать, любит, сын заранее сформированы у слушающего, и, если бы они не бы ли известны, информация не была бы воспринята. Таким образом, словами предварительно обеспечивается воз можность передачи информации, но актуально передает ся она не словами, а комбинациями слов.

Глава ЛЕКСИЧЕСКИЙ ФОН В семасиологической литературе превали рует, как говорилось, отождествление плана содержания (значения) слова с лексическим понятием. Значение сло ва описывается как «высшая ступень отражения дейст вительности в сознании человека, та же ступень, что и понятие» (Степанов Ю. С, 1975, с. 13), и определяется так же, как понятие («значение слова отражает общие и одновременно существенные признаки предмета, познан ные в общественной практике людей»). Если все-таки можно обнаружить различия между значением и поняти ем, то они преходящи, потому что «значение слова стре мится к понятию как к своему пределу» (Степанов Ю. С, " Об этом со ссылкой на Д. О. Хэбба писал А. Р. Лурия (1970, с. 106). См.

также: Пенфилд, Роберте, 1964, с. 209.

1975, с. 13) ". Короче говоря, семантика слова исчерпыва ется лексическим понятием 2.

Между тем некоторые лежащие на поверхности факты заставляют сомневаться в справедливости этой точки зрения.

Обратимся, например, к словам с так называемой жи вой внутренней формой. Мотивировка наименования, тот признак, который делается представителем понятия для сознания, - это несомненная СД, вполне подобная вхо дящим в содержание понятия, но тем не менее мотивирую щие СД обычно остаются за границами понятия. Ска жем, «в слове чернила связь с черный еще достаточно очевидна, но мы о ней никогда не вспоминаем, так как признак черного цвета перестал быть характерным для чернил: они могут быть и красными, и синими, и зелены ми (показательно, что в сочетаниях типа красные черни ла мы нормально не ощущаем какого-либо противоречия и нелогичности)» (Маслов, 1975, с. 140).

В самом деле, в толковании лексического понятия слова (С. И. Ожеговым) указаны три СД (жидкость;

красящая;

для писания), но нет никакого упоминания о циете красящей жидкости (характерно, что «черниль ный» цвет как раз не черный, а темно-фиолетовый.- /. В., В. К-). Равным образом столовая - это комната, " где принимают пищу, или учреждение общественного питания, а тот признак, что питаются «за столом» или что в столовой стоят «столы», в содержание понятия мо жет и не входить. Точно так же столяр - это, по Ожего иу. «рабочий, занимающийся обработкой дерева и изго i пилением изделий из него», т. е. любых деревянных из делий, а не только «столов».

Факультативность мотивирующей СД особенно ясно нидна, когда одно и то же наименование, выражающее идентичные понятия, мотивировано по-разному: в рус ских диалектах одуванчик (мотивирующая СД производ ни от дуть) называется еще пухлянкой (мотивирующая Ни подобных позициях стоят и другие советские авторы вузовских курсов внрдепия в языкознание и общего языкознания (Реформатский, 1967, с. 57;

Мпглон, 1975, с. 116).

* Правда, ряд исследователей приписывает плану содержания слова некото рый пепонятийные семантические элементы (называя их «значениями» - ка |и) ирилльно-грамматическое, деривационное, окказиональное, образное, сим (икшчсчкое, фонетическое и другие;

ср., например: Лосев, 1976;

Журавлев 1УМ), Какова соотнесенность этих «значений» с категориями мышления.

нАычно не указывается, СД производна от пухлый), летучий (от летать) и мо лочником (так как сок его стеблей своим беловатым цветом напоминает молоко) (Маслов, 1975, с. 137).

Уже создатели учения о внутренней форме языка под черкивали, что мотивировка слова не входит в его зна чение. Так, А. А. Потебня (1976, с. 302), который терми ном «представление значения» называет то, что у нас именуется «мотивировкой», указывал: «Уже при самом возникновении слова между его значением и представ лением, т. е. способом, каким обозначено это значение, существует неравенство: в значении всегда заключено больше, чем в представлении.... ! Относительно ши рокое и глубокое значение слова (например, защита) стре мится оторваться от сравнительно ничтожного представ ления (взятого из слова щит)». Более того, мотивировка совсем не является необходимой составной частью слова:

«...третий элемент слова, то, что мы называем представ лением, с течением времени исчезает» (Потебня, 1976, с. 535). Подчеркнем важное для нас: мотивирующая СД, если она есть, представляет собой несомненный элемент плана содержания слова, но этот элемент обычно не вхо дит в объем лексического понятия 3.

Существование непонятийных СД, относящихся к плану содержания слова, может быть показано и дру гим способом - через анализ функционирования слова в речи. Непонятийные СД обнаруживают себя при сопо ставлении контекстной семантики эквивалентных слов разных языков.

Например, лексическое понятие слова аптека толкует ся как «учреждение, в котором изготовляются и прода ются лекарства» (Словарь Ожегова). Перед нами межъ языковое лексическоое понятие - точно такие же учреж дения для продажи лекарств имеются в Болгарии, Фран ции, Англии или США. Однако в путевых заметках совет ского журналиста, побывавшего в США, читаем: «Посе титель аптеки может по ходу дела отведать сандвичи или сосиски, вкусно именуемые там "хот дог" (горячая собака), приобрести школьную готовальню, не говоря уже о жевательных резинках» («Известия», 1974, № 51).

Мотивирующая СД все же тесно связана с лексическим понятием. Например, подушка далеко не всегда кладется «под ушко», но все же преимущественно - под голову;

в чайнике не всегда находится чай, но все же в нем он обычно заваривается или в нем кипятят воду для чая.

Другой журналист пишет, что он приобрел в американ ской аптеке четырехцентовую марку для письма, а также кулек конфет («Неделя», 1976, № 17). Тем не менее ап тека в США не только по своему вполне прозрачному, мотивированному наименованию - drug-store от drug (таблетка, лекарство), но и по основному назначению- учреждение в системе здравоохранения страны. Для на шего соотечественника и современника фраза Пойди в аптеку и купи почтовую марку представляется бессмыс ленной (хотя она вполне правильна с точки зрения фо нетики и грамматики), и это, вероятно, потому, что СД марки продаются в аптеке свойственна английскому сло ву (американского варианта языка), но не свойственна русскому.

Л. В. Щерба в свое время подчеркивал, что в содер жательные планы слов непременно входят идеологиче ские компоненты, т. е. СД, обусловленные мировоззре нием, характерным для данной этнокультурной общно сти. «В конце концов, идеология должна сказаться не только в составе словника, но и в переводах, и это, конеч но, самый важный, но и самый трудный вопрос. В самом деле, множество понятий изменилось у нас в своем содер жании, но как отразить это просто и понятно в переводе?

Совершенно очевидно, что, например, наш прокурор не то же самое, что в буржуазных странах, но тем не менее мы переводим его словом procureur, и так в бесконечном ряде случаев» (Щерба, 1974, с. 311).

Интересующие нас непонятийные СД описывались (но не осмыслялись) многократно.

Например, В. Л. Муравьев (он, правда, терминологически не раз личает содержательного плана слова и лексического понятия) при иодит яркие французско-русские сопоставления: разбираются рус i-кие слова журналист, почтальон, аптекарь и их французские поня шйные соответствия journaliste, facteur, pharmacien. «В данных слу чмях, помимо основной идеи, свойственной обоим языкам, - почталь 141 - это человек, который разносит по домам корреспонденцию, журналист - тот, кто пишет статьи в журнале или в газете, и т. д. - появляются различительные оттенки, которые уже труднее игнориро ипть: французский журналист работает в совершенно иных условиях, чем его советский коллега - часто гонорар является единственным ио.чнаграждением за его труд, французский почтальон, как правило, мужчина, французский аптекарь обычно является хозяином своего мигпзина и т. д. При всех указанных различиях основная идея ("че лннек, который разносит корреспонденцию") все еще является общей дли двух слов. Во всяком случае, такая окраска понятий все еще не противоречит возможностям коммуникации, хотя мы сознаем, что данные понятия, строго говоря, находятся на пути к расхождению»

(Муравьев, 1975, с. 29). Он же показал, что при совпадении лексиче ских понятий слов chansonnier и куплетист, французское слово, как правило, включает в себя дополнительную СД автор собственных, ч куплетов.

Почтовые ящики в нашей стране, как правило, висят на стенах здания, а в Великобритании (и в странах бывшей британской коло ниальной империи) почтовые ящики стоят на тротуаре. Ср.: «...в Лон доне вновь начали взрываться бомбы. Чугунные, как говорят, еще викторианских времен красные тумбы почтовых ящиков разлетались вдребезги, раня осколками прохожих.... Вчера я видел, как лю ди в форме почтового ведомства переходили от одной красной тум бы к другой, навинчивали на прорези для писем железные пластин ки - чтобы в щель мог пролезть конверт, но без „начинки"» («Лите ратурная газета», 1974, № 49, с. 9).

Л. Кочневска (1974, с. 160) приводит пример из практики пре подавания русского языка полякам, из которого видно, что непоня тийные СД слов, выражающих межъязыковые понятия, могут даже препятствовать коммуникации. Она сообщает, что полякам не совсем понятны фразы одного учебника Петровы отдыхали на юге, Мы по обедали в кафе и Я зашел в бакалею и купил мыло. Л. Кочневска продолжает: «На юг в данном случае для русского - Крым или Кав каз, для поляка - страны на юг от польской границы. В кафе в Польше не пообедаешь: там, как известно, можно посидеть за чаш кой кофе с пирожным. А мыло покупают в москательном магазине, и непонятно, зачем надо заходить туда, где торгуют крупой, мукой, конфетами, сахаром и прочей снедью».

Вот что пишет Дж. Герхарт (1974) в предисловии к пособию «Мир русских», предназначенному для американских студентов-ру систов: «Важнейшая цель книги - показать отличие мира русских от нашего, как данного им мира природы, так и мира вещей, с помощью которого русские и их предки приспособились к жизни. Те, которые имеют представление о русской печке, не будут потрясены, когда узнают, что бабушка спит на ней. Многие животные, обычные для СССР, отсутствуют в Западном полушарии. Подобным образом и рус ское жилище наполнено отличными от наших предметами. Итак, зримый мир русских - другой. Далее мы обнаруживаем, что не только вещи различны, но и действия с ними и отношения к ним.

Скворцов считают милыми маленькими пташками (американцы счи тают скворцов вредителями и уничтожают. - Е. В., В. К-)... Рыбья икра кажется вкусной (американцы не едят рыбьей икры. - Е. В., В. К-). Если вы всунете русскому из Советского Союза термометр в рот, то он выплюнет его и/или потребует объяснения (температуру тела американцы измеряют, вкладывая термометр в рот. - Е. В., В. Л.)».

Приведем еще пример. Ранее мы показали, что со сло вами школа и school ассоциируются межъязыковые лек сические понятия. Однако если рассмотреть функциони рование слов в речи, то обнаруживается их значительное расхождение. Действительно, для русского (нашего со отечественника и современника) школа может быть на чальной, восьмилетней и средней, а также музыкальной, художественной, спортивной, а для англичанина к school приложимы атрибуты infant (т. е. для малышей), junior (буквально: младшая), modern (современная), grammar (грамматическая), technical (техническая) и public (об щественная). Мы даем буквальный перевод, но он неред ко запутывает: public schools (общественные школы), но паблик скулз как раз не общественные, а частные, плат ные (Малькова, Вульфсон, 1975, с. 120) 4. Таким образом, понятийная тождественность слова школа и school не мешает этим словам иметь в своей семантике ряд пепонятийных СД, которые противопоставляют одно сло iio другому.

Изложенные наблюдения - непонятийная мотивиров ка наименования, непонятийные «добавочные» СД в эк вивалентных словах двух языков - заставляют сомне иаться в том, что семантика слова исчерпывается лекси ческим понятием. Вероятно, справедливо как раз обрат ное: с е м а н т и к а с л о в а л е к с и ч е с к и м п о н я т и ем н е и с ч е р п ы в а е т с я.

Внесем теперь вытекающие из изложенного термино логические уточнения. Пусть вся семантика, весь план семема5.

Те СД, которые обеспечивают классификацию предмета, и ходят в состав лексического понятия. Если из семемы нычесть» понятийные СД (так можно поступить, естест венно, только в ходе научного анализа, в мысленном экс перименте), то в остатке окажется совокупность непоня шйных СД. Эту совокупность мы именуем л е к с и ч е с ким ф о н о м.

См. также: Бергесс, 1973, с. 108. Ср. оценку советского журналиста В. Оси ininii («Британия глазами русского». М., 1976, с. 76): «Буквально паблик скул переводится как общественная школа, однако... сочетание некоторых слов (iiri"L совершенно не соответствует своему лингвистическому значению.

И паблик скул в таком ряду имеет все основания претендовать на первенст йч Кдинственный общественный элемент в таких школах исчерпывается тем, чм они находятся под наблюдением совета опекунов.... Остальные черты иижио охарактеризовать эпитетами частный, привилегированный, закрытый, Ни только не общественный"».

I л HIT термин является парным термину л е к с е м а (т. е. план выражения)Л|»|1Н, его звуковая оболочка), который мы ввели раньше, и заимствуется у II II. Толстого (1963, с. 30), так соотносящего оба термина: «В плане выра фрпни слово - лексема, в плане содержания--семема. Под лексикой, таким пП|1ижш. нужно понимать лишь звуковую оболочку слова, под семемой - его Ин1мрж;

* ЙШ"рммс сам термин и краткая теория лексического фона были введены в fигь.. (Верещагин, Костомаров, Морковкин, 1974). Термин явно обусловлен 1111н111им «фоновые знания», т. е. он сложился в русле социолингвистической Лексический фон - это те (взятые вместе) непонятий ные СД, которые входят в семему, но не участвуют в опосредованной языком классифицирующей деятельности человека (эти СД выполняют другие немаловажные функции, о чем будет сказано ниже). Эти непонятийные СД, входящие в лексический фон, мы будем теперь назы вать по их принадлежности - ф о н о в ы м и СД.

лексема лексическое п о н я т и е СЛОВО семема лексический ф о н Рис. 2. Структура слова Мысль о существовании в семантике слова некоторого «сверхпонятийного» смысла, т. е. того явления, которое мы обозначили как лексический фон, вообще говоря, вы сказывалась в лингвистической науке, однако тенденция отождествлять план содержания слова с некоторой не членимой, глобальной, целостной единицей мышления (со «значением» или с «понятием») сильна и обладает такой инерцией, что писавшие по данному вопросу не идут на разрыв с ней, хотя бы терминологический.

Итак, мысль о неоднородности семантики слова, о членимости его семемы несколько противоречива: с од ной стороны, в семантике фиксируются две сущности (как их назвать, неважно);

с другой стороны, обе сущно сти включаются в объем одного и того же научного поня тия (и обозначаются одним и тем же термином), т. е.

фактически оказываются единой сущностью. Речь идет только о степени присутствия некоторого качества: мини мум сведений, например, о дереве, по Потебне, - это бли (точнее, лингвострановедческой) проблематики, сопряженной с задачами ис пользования лексики в показе национальной культуры, обслуживаемой изу чаемым языком.

жайшее значение, максимум (в ботаническом описа нии) - дальнейшее. Ниже будет предпринята попытка показать качественное своеобразие лексического понятия и лексического фона, но сейчас удовлетворимся указа нием на отмечавшийся в науке факт членимости лексиче ской семантики.

В заключение приведем схему структуры слова, кото рая следует из сказанного выше. Из дальнейшего изло жения будет видно, что в семему входит значительно больше фоновых СД, чем понятийных, поэтому на схеме отведено под фон больше места, чем под понятие (рис. 2).

Итак, выше были обсуждены: лексическое понятие (оно интерпретируется как правило классификации), семантическая доля (относительно самостоятельная и элементарная СД плана содержания слова) и лексиче ский фон (совокупность непонятийных СД в составе се мемы).

Глава СПОСОБЫ ОБЪЕКТИВАЦИИ ЛЕКСИЧЕСКОГО ФОНА Сначала о том, каким образом можно су дить о фоновых СД, т. е. о составе лексического фона, о количестве и качестве входящих в него непонятийных смысловых единиц.

Первый способ заключается в непосредственной ра боте с носителями языка, выступающими в роли инфор мантов. Обследование информантов принимает различ ные формы;

мы рассмотрим только опрос и эксперимент.

Опрос - это путь, которым следуют диалектологи, когда им нужно получить толкование лексического поня тия (некоторого неизвестного в литературном языке местного слова). В ответ на вопрос типа Что такое ве тошь? информанты, как мы видели, перечисляют поня тийные СД. Опрос - метод получения сведений, широко используемый в этнографии (Итс, 1974), однако в отли чие от диалектологов этнографы прибегают и к вопро гпм, направленным на выявление лексического фона.

Вопросы формулируются не только как Что такое...?, но и Что вы знаете о...?, и в ответ информант перечисляет как раз фоновые СД. Процедура опроса, естественно, мо жет применяться и в работе с информантами - носите лями литературной речи. Интересен также «самоопрос»

информантов.

Сравните, например, выписку из газеты («Известия», 1975, № 211), содержащую обращенные к себе вопросы, причем ответы на них объективируют фоновые СД: «Что мы с вами знаем о молоке? Знаем, что оно бывает бу тылочное, пакетное, парное, топленое, шестипроцентное и сгущенное, вот, пожалуй, и все. Да! Еще прокисшее.

Но это уже не молоко, а простокваша. Спроси нас: для чего существует молоко? Чтобы его пить!-не задумыва ясь ответим мы...» (курсив наш. - Е. В., В. К.) ". Мы вы нуждены, однако, признать, что информант весьма по спешил заявить о своих фоновых знаниях: «вот, пожалуй, и все». Поскольку он обычно называет лишь один эле мент контрастной пары (или тройки) слов, имеются все основания полагать, что и второй (и третий) элемент присутствует в его сознании, в его памяти. Так, едва ли автору неизвестно, что молоко бывает не только буты лочное или пакетное, но и разливное, что оно бывает не только парным, но и холодным (а также горячим), не только топленым, но и сырым (а также пастеризованным или кипяченым), не только шестипроцентным, но и трех процентным, не только сгущенным, но и натуральным (а также порошковым), не только прокисшим (кислым), но и свежим, что молоко можно не только пить, но и пере рабатывать, скажем, в сметану, кефир, сливки и другие молочные продукты.

Работа с информантами, кроме опроса, принимает также форму эксперимента, в частности ассоциативного.

Ассоциация, как известно, - это «отражение взаимо связей предметов и явлений действительности в форме закономерной связи между нервно-психическими явле «Как вы полагаете, нужна ли современному человеку баня? Нет, нет, не финская, не знаменитая сауна с сухим паром,., а обычная русская баня с го рячей водой, влажным паром и березовым веничком. Авторы смело берутся утверждать, что нужна. Потому что баня - не просто моечное предприятие, а замечательная дань давней традиции, огромное удовольствие...» («Изве стия, 1974, № 33);

«У нас в стране издавна существует традиция семейного чаепития. За столом вся семья - от мала до велика... На столе - самовар (чисто российское изобретение!). Почему-то чай из самовара особенно вкусен.

К чаю - варенье, сахар, мед, пироги. Не спеша, со вкусом пьет семья чай, ведет общий дружный разговор...» («Семья и школа», 1976, № П, с. 38);

«Когда в „Садко" поется,...не счесть алмазов в Индии чудесной", многие представляют себе захватывающие тайны, гигантские храмы, лунные камни фантастической ценности, укротителей змей и тому подобное, но никто не ду мает о научно-техническом развитии» («Отечество», 1976, № 21) (курсив наш. - Е. В., В. К.).

пнями» 2. Поскольку психика выполняет прежде всего отражательные функции, ассоциации охватывают весь строй психической деятельности человека. Что касается языка, речи, то ассоциативные механизмы проявляют себя в том, что одно слово непроизвольно вызывает в сознании человека другое, причем если второе слово при ходит на ум без усилий, само по себе, связь между сло нами все же отнюдь не произвольна.

Сущность ассоциативного эксперимента «состоит в том, что испытуемым предлагается в ответ на тот или иной словесный стимул выдать „первую пришедшую в голову" словесную реакцию» (Титова Л. Н., 1975а, с 56). В эксперименте, проведенном Л. Н. Титовой (1975 6, с. 45), испытуемые привели следующие слова пссоциаты (в качестве стимула было слово молоко): бе лое, корова, парное, вкусное, свежее, холодное, кипяче ное, пить, сметана, теплое, вкусно, кефир, вода, стакан, хлеб, бутылка, топленое, кислое, коровье, мясо, сливки.

Мы сопоставили сведения, полученные путем опроса и с помощью эксперимента (см. таблицу), расположив слова по внешнему признаку - по алфавиту (хотя в дан ных Л. Н. Титовой слова расположены по мере убывания Опрос Опрос Эксперимент Эксперимент белое перерабатывать бутылка пить пить бутылочное порошковое вкусно прокисшее вкусное разливное вода свежее свежее прямее сливки сливки кефир кефир сметана сметана стакан кипяченое кипяченое сырое ьислое кислое корова теплое коровье топленое топленое мясо трехпроцентное шкетное хлеб парное парное холодное холодное |;

и"теризо- шестипроцентное i.innoe Ч/юшевский М. Г. Ассоциация. - Философская энциклопедия. М., I960, т. !, 104. Систематический анализ психологических учений об ассоциативных рпцггсах (начиная с XVII в.) см,: Ярошевский, 1976.

количества совпадающих реакций: ассоциат белое имеет наивысший показатель, а ассоциат сливки - самый низ кий).

Легко заметить, что результаты опроса и эксперимен та оказались в значительной мере совпадающими (эти слова набраны курсивом), и не случайно, так как опрос (т. е., несколько упрощая, обследование одного инфор манта) и эксперимент (предполагающий обследование такого количества информантов, чтобы полученные ма териалы отвечали статистическим критериям достовер ности)- это разные формы одной и той же, качественно однородной работы. Различие между данными опроса и эксперимента - только количественное3, причем иногда единичный опрос может даже дополнять массовый экс перимент (например, в эксперименте по поводу темпера туры молока указаны только две реакции - парное и хо лодное, в то время как в опросе имеется и третья - го рячее, и весьма вероятно, что она также присутствует в сознании испытуемых). Мы говорим об этом, чтобы убе диться в возможности использовать и единичные свиде тельства для суждений о семантике слова.

Научная литература по вербальным ассоциациям ве лика 4 и постоянно увеличивается;

особенно отметим в ней недавно созданный «Словарь ассоциативных норм русского языка» (1977).

Итак, первый способ, с помощью которого можно су дить о фоновых СД слова, - работа с информантами в форме опроса или в форме эксперимента. Второй способ в известной мере является продолжением или даже част ным случаем первого.

О фоновых долях слова можно судить на основании лексикографических источников. Как известно, в них собраны, систематизированы и единообразно представле ны результаты самонаблюдений, самоопроса составите лей, данные картотек, в которых содержатся выписки из письменных материалов (художественной литературы, прессы и т. д.), и в некоторых случаях записи живой ре Достоинство эксперимента состоит в том, что он устраняет сугубо личные ответы;

в этой характеристике можно, конечно, видеть и качественное расхож дение между опросом и экспериментом.

" Ср., например: Речь и интеллект, 1930;

Бикчентай, Лаврова-Бикчентай, 1929;

Виноградова, Эйслер, 1959;

Палермо, 1966. Обширный обзор литературы и техники ассоциативных экспериментов см.: Залевская, 1971. Столь же под робный обзор см.: Титова А. И., 1975. Ср. также литературу вопроса на ино странных языках: Миллер, 1951;

Ромметвейт, 1969;

чи. Следовательно, словарь сочетает в себе указанные ранее характеристики опроса и эксперимента.

Правда, в лексикографических работах (например, в толковых - explanatory - словарях), как правило, регу лярно отражается и поясняется только лексическое поня тие. Например, в Словаре Ожегова в семантике слова молоко вычленяются только два прямых значения: «1. бе лая жидкость, выделяемая грудными железами женщин и самок млекопитающих после родов для вскармливания младенца, детеныша;

2. такая жидкость, получаемая от коров и употребляемая как продукт питания». Тем не ме нее сопровождающие толкования иллюстративные при меры нередко отражают и непонятийные СД, т. е. во вспомогательном аппарате словарной статьи (пусть не полно и далеко не систематически) просвечивает и лек сический фон.

Например, оба значения слова молоко иллюстрируются так:

1. Грудное м. (женское). Козье м. Коровье м. Овечье м. 2. Купить молока. М. в пакетах. Кислое м. (прокисшее, а также, разг., просто кваша). Сгущенное м. Топленое м. Каша с м. В «Словаре современ ного русского литературного языка» (АН СССР, Ин-т рус. яз. М.;

1950-1965. Т. 1 - 17. Далее -БАС) СД фона перечисляется, естест венно, больше: молоко на губах не обсохло, птичьего молока не хва тает, всасывать что-либо с молоком матери, как от козла молока, кровь с молоком, парное молоко (перечисляем только тот материал, который отсутствует в Словаре Ожегова. - Е. В., В. К.). Если учесть иллюстративный материал к производным от слова молоко (напри мер, к слову молочный), то число СД фона еще больше увеличивает ся: молочный брат, молочная сестра, молочный поросенок (теленок), молочная промышленность, молочные продукты, молочная кухня, мо лочный суп, молочная диета, молочные реки (и кисельные берега), молочная спелость, молочные зубы и др.

Таким образом, из иллюстративной части толковых словарей и из показа в этих словарях сочетаемости за головочного слова можно извлечь немало информации, относящейся к лексическому фону.

Следовательно, общеязыковые (толковые) словари содержат сведения, благодаря которым можно судить о фоновых СД слова, но эти сведения подаются без сис темы, выборочно, лишь для примера. Мы хотели бы, однако, отметить, что в некоторых специальных словарях семантизация лексических фонов проводится именно сис тематически, с широким охватом фоновых СД.

Таковы словари с этнографическим уклоном, прежде всего «Толковый словарь живого великорусского языка»

Несмотря на то что этот словарь, несомненно, является филологическим, он «представляет собою своего рода энциклопедию народной русской жизни, преимуществен но XIX века» (Канкава, 1958, с. 115) 5.

Например, С. И. Ожегов приводит в статье ЛЕШИЙ следующие сведения: «в русской мифологии: человекообразное сказочное суще ство, живущее в лесу». В. И. Даль тоже дает определение лексиче ского понятия («лесной дух, пугало»), но затем помещает система тические сведения и, в наших терминах, перечисляет фоновые СД:

«лесной дух, пугало, как домовой, полевой, водяной;

леший поет го лосом без слов, бьет в ладоши, свищет, аукает, хохочет, плачет, пе рекидывается в мужика с котомкой, в волка, в филина, обходит му жиков и лесников, заставляя их плутать;

избавляются от этого, одев все платье наизнанку;

звери, особенно зайцы, в его ведении;

их ле шие проигрывают друг другу в карты и перегоняют из колка в ко лок.... Леший нем, но голосист, без шапки, волоса зачесаны на лево, кафтан запахивает направо, бровей и ресниц нет. Леший под ходит греться к кострам, но прячет рожу. Уводит детей, проклятых отцом-матерью» (т. 2). Ср. также статьи БАБА, БУБЛИК, БАРАНИ НА, БАБА-ЯГА, ДОМОВОЙ, КИКИМОРА, ПЕРУН, РУСАЛКА, СО РОКА, СУЖЕНЫЙ, ЯРИЛО и т. д.

Примечательно, что подробные сведения по лексиче скому фону даются далеко не для каждого слова (напри мер, их нет в словарной статье МОЛОКО). Даль прибе гал к семантизации лексического фона только тогда, ког да у него имелись основания полагать, что обозначаемое словом явление неизвестно или плохо известно его потен циальным читателям. По отношению к общеязыковой лексике Даль ограничивается краткими напоминаниями, желая оживить лексическое понятие (и лексический фон) в памяти человека.

Кроме этнографических, целенаправленно семантизи руют лексический фон словарной единицы и так называе мые словари реалий или словари-комментарии к произ ведениям авторов, творивших в предшествующие эпохи.

Например, в сборнике материалов о жизни и творчестве А. С. Пушкина, предназначенном для советских школь Из эпиграфа, предпосланного словарю Далем, вытекает, что он понимал лексикографические приемы толкования именно как разъяснение того, что выходит за пределы лексического понятия. Однако в лексикографической практике закрепилось понимание т о л к о в а н и я не в смысле пояснения п о д р о б н о с т е й значения слова, а как пояснение самого значения: «Сло варь толковый - одноязычный словарь, разъясняющий значение и употребле ние включаемых слов путем объяснений, парафраз, синонимов и т. п.. т. е.

разных вариантов (разновидностей) интравербального перевода» (Ахманова, 1966, с. 421).

ников (Боголепов, Верховская, Сосницкая, 1974), имеет ся «Словарь к художественным произведениям Пушки на», в котором, в частности, регулярно описывается лек сический фон: «мушка - кусочек черного пластыря или тафты, который, по старинной моде, приклеивали на лицо в виде родинки. Мушки употреблялись не только как косметическое средство, но и как условные знаки, кото рыми дамы объяснялись без слов со своими поклонни ками» (с. 431);

«облатка - маленький кружок из бума ги, смазанный сухим клеем;

в старину употреблялся для запечатывания писем. Чтобы наклеить облатку, ее надо было слегка смочить» (с. 439).

Эти и подобные им сведения крайне существенны для правиль ного понимания художественного текста (пушкинские строчки «...письмо дрожит в ее руке, облатка розовая сохнет на воспаленном языке», как видно из преподавательской практики, или просто не за мечаются школьниками при чтении, или истолковываются ошибочно:

у Татьяны разболелась голова, и она приняла таблетку). Значение же этих сведений для понимания переносного плана художественного произведения невозможно переоценить. С. А. Рейснер писал по этому поводу («Литературная газета», 1974, № 13, с. 6): «Современники Пушкина прекрасно понимали, что слова „Служив отлично, благо родно" - формула служебного аттестата, а сегодняшний читатель их накрепко забыл. Читатель Гаршина в 1885 г. не нуждался в разъясне нии слов „дипломат" и „пальмерстон" (эти предметы женского туале та фигурируют и рассказе „Надежда Николаевна"), а нынешний чи татель вряд ли знает их значение. До 1917 г. было бы нелепо напоми нать, что значит „товарищ министра", а студент 70-х гг. (сужу по опыту преподавания) уверен, что это друг министра. Тот же студент недоуменно останавливается перед словами „Возмездия" Блока:

И князь орет: „Халат, халат!", ибо о торгопцах-татарах в Петербур ге он понятия не имеет. Строка Маяковского „Мы диалектику учили не по Гегелю" отстоит от нас на сорок с небольшим лет, а ее поле мическое звучание забылось и требует разысканий*.

Разумеется, в словарях реалий и в словарях-коммен тариях, как и в этнографических словарях, не поясняется общеязыковая лексика: семантизируется только то, что, по мнению составителей, может быть недостаточно из местно нашим современникам и соотечественникам.

И все же призыв семантизировать фоны именно об щеязыковых слов в лексикографической литературе нам встретился! В небольшой книге П. Хохрякова (1889), " Книга Н. Л. Бродского «Комментарий к роману Л. С. Пушкина „Евгений)мегин"", изданная в 1932 г. (5-е изд. М., 1964), в значительной мере опреде лила форму комментариев, вышедших впоследствии. Назовем издания лишь последних лет: Пустовойт, 1964;

Розанова, 1970;

Войтоловская, 1971;

Вайн fii"Pr, 1971;

Смирнона-Чикипа, 1974;

Мануйлов, 1975;

Гиллельсом, Мушина, 1977.

которая среди лексикографических работ стоит особня ком, содержится предложение давать систематические пояснения лексических фонов общеязыковых слов: эти пояснения, полагает автор, нужны для иностранцев, ко торым приходится изучать русский язык. Автор обращает внимание на «слова, относящиеся до особенностей быта частного, общественного и государственного, как они бы ли даны историческим ходом развития» русского народа, и полагает, что «они требуют обстоятельных объяснений, без которых настоящее значение их всегда останется для иностранца непонятно... Как перевести, например, рус ские термины становой, исправник и английские шериф, атторней? Ничего не остается делать, как объяснять их по существу до ясного представления обязанностей и деятельности этих органов правительственной власти.

Между тем в каких словарях сообщаются сведения по добного рода? Составители их премудро рассуждают: это не наше дело, пусть каждый узнает особенности админи стративных и правительственных учреждений из надле жащих книг.

Легко сказать: из надлежащих книг;

разве сотая часть из лиц, изучающих иностранные языки, имеет воз можность добывать себе необходимые сведения таким путем» (с. 61, 62). Истинность своих слов автор подтвер дил многочисленными примерами, да и аргументация его неуязвима, но тем не менее его книга, насколько мы знаем, никакого практического следствия не имела.

Наконец, следует упомянуть о том типе толкового словаря русского языка, который готовится проблемной группой по экспериментальной и прикладной лингвисти-.

ке Института русского языка АН СССР. В этом толко вом словаре предполагается отражать - систематически в каждой статье - и те единицы семантики слова, кото рые мы называем ф о н о в ы м и СД. Приведем для при мера одну словарную статью (Альперин, 1973).

БОЛЬНИЦА. Учреждение (обычно гражданское), имеющее по стоянное помещение и предназначенное для того, чтобы его сотруд ники обследовали или лечили людей, живущих во время лечения в этом помещении.... Ср.: поликлиника, лечебница, санаторий, дис пансер, медпункт, ветпункт, санчасть, лазарет, санпункт.

Лексика: стационар, лечебное учреждение, сеть больниц, глав врач, лежать в больнице, находиться на излечении в больнице, боль ной, выздоравливающий, попасть в больницу, поступить в больницу, выписываться/выходить из больницы, класть в больницу, ложиться в больНИи v, выписывать из больницы, палата (комната в больнице, в которой живут больные), халат белый (одежда врача, персонала), халат, пижама (одежда больного), койка (единица способности вме щать больных): больница на 300 коек.

Классификация: 1) по специализации: психиатрическая (псих больница), гинекологическая, кожно-венерологическая, инфекцион ная, терапевтическая и др.;

2) по подчинению (в СССР): областная, городская, районная, сельская, ведомственная, клиническая (клини ка: больница, являющаяся базой для прохождения практики студен тами медицинского вуза или для научных исследований какой-либо медицинской организации).

Строение больницы: 1) персонал: врачи, медсестры, сиделки, са нитарки (разг. нянечки);

2) помещения: палаты, процедурные каби неты, перевязочные, операционные, изоляторы, приемное отделение (приемный покой), регистратура, морг. Крупные больницы часто име ют несколько корпусов. Отделения специализируются на лечении больных определенными заболеваниями, определенными средствами пли процедурами (травматологическое, инфекционное, терапевтиче ское, хирургическое);

амбулаторное (поликлиническое) отделение лечит приходящих больных (пациентов) или на дому. С момента на чала лечения в больнице заводят на больного больничную карту.

Врачи периодически (не реже одного раза в день) совершают обход, осматривая больных. Режим (распорядок) дня. Мертвый (тихий) час. Часы, дни посещения и передачи.

Известные больницы: Институт скорой помощи им. Склифосов ского (разг. Склифосовский), больница им. Боткина, Первая, Вторая, Третья городская больница, психиатрическая больница им. Кащенко.

В приведенной словарной статье первая фраза пред ставляет собой семантизацию лексического понятия, а остальные материалы посвящены семантизации лексиче ского фона (правда, они иногда выходят за пределы об щественных знаний).

О возможности использования еще двух типов слова рей (тематических;

словосочстаемости) для суждения о фоновых долях слова см. далее.

Итак, если первым способом, позволяющим объекти иировать фон слова, является работа с информантами (опрос, эксперимент), то вторым - анализ лексикографи ческих источников. Обратимся к третьему способу - он в какой-то мере продолжает второй и, в частности, пере кликается с мыслями П. Хохрякова.

Этот третий способ заключается в анализе суждений."шц, изучающих иностранные языки и попавших в новую л них национально-культурную общность. Восприни чя мая и оценивая непривычную культуру, пытаясь постичь образ жизни народа - носителя изучаемого языка, ино странцы нередко проявляют завидную наблюдательность и отмечают те фоновые СД в семантике слова, которые ускользают от внимания члена национальной культуры.

Например, никому из русских не. придет в голову варить чай (и словосочетания такого в русском языке нет), по тому что у нас чай заваривают, и поступать с чаем имен но так кажется настолько естественным, что данная фо новая СД слова специально никогда не отмечается.

Однако «с большим вниманием -венгерские дети чи тают текст в учебнике русского языка для первого клас са о русском чае. Им интересно узнать, что русские зава ривают чай, а не варят, как в Венгрии, что русские пода ют к чаю торт и варенье» (Вуйович, 1972, с. 70). Мы не обращаем внимания на то, что у нас мужчины обычно пьют чай из стакана (который ставится в специальный подстаканник), но вот наблюдение иностранца: «Отец Маши русский и всегда пьет чай из стакана. Но мне дают чашку, потому что я американец» (Файер, 1969, с. 139).

В нашей стране чай, пожалуй, самый популярный напи ток, однако если «русский приглашает на чашку чая», то «поляк - на чашку кофе» (Кочневска, 1974, с. 157) 7 ;

когда болгарину, приглашенному в гости в московскую семью, предложили чай, то он осторожно отодвинул его и заметил, что «он не болен» (в Болгарии чай употребля ется преимущественно как лечебное средство). Конечно, нередко замечания иностранцев о нашей повседневной действительности поверхностны и прямо ошибочны8, однако столь же нередко (правильнее сказать: чаще) эти замечания направляют внимание исследователя лексиче ского фона на скрытые, неочевидные, неприметные СД (Андрейчина, 1976 6, 1977 а, б).

увидев лежащую на улице монету, поляк поднимет ее - это к счастью, рус ский пройдет мимо, так как найденная монета может принести несчастье - сам потеряешь деньги, а молодежь скажет, что это просто неудобно;

в Поль ше Дед Мороз (св. Николай) приносит детям подарки 6 декабря, а потом 24 декабря, а в Советском Союзе - только на Новый год;

и Польше празд нуют, в большинстве своем, именины (день ангела), а в СССР - день рож дения;

в Польше учебный год начинается для школьников первого сентября, а для студентов - первого октября, а в СССР и для школьников и для сту дентов- первого сентября...» (с. 157-158). Л. Кочневска констатирует;

«Польская действительность во многих случаях далеко не та, которую ото бражает содержание русского слова» (с. 157). Что касается Деда Мороза, то он и в Венгрии дарит подарки не на Новый год, а 6 и 24 декабря (Вуйович, 1972, с. 70), а в США он ездит не на тройке лошадей, как у нас, а на оленях, спускается в дом через дымоход камина и подарки кладет в чулок.

Например, в учебнике М. Файера (1961, с. 115) утверждается, что «совет ские граждане едят главным образом кашу, хлеб и картофель». О неаде кватном восприятии нашей действительности иностранцами (особенно под влиянием так называемых стереотипов сознания) см. подробнее: Верещагин, Костомаров, 1973а, с. 7-11, 17-19, 22-23.

К рассматриваемому способу выявления фоновых СД принадлежит также его, можно сказать, зеркальное отражение, т. е. свидетельства русских, побывавших за границей, которые, делясь своими впечатлениями, неосо знанно сопоставляют факты двух культур и соответствен но лексические фоны иностранного и русского (понятий но эквивалентного) слова. Например, журналист В. Гу барев рассказывает о выступлениях в США советского скрипача Виктора Третьякова («Комсомольская правда», 1975, 9 февр.): «Несколько тысяч человек во власти му зыки. А потом наступает тишина. Несколько секунд зал молчит и вдруг в едином порыве встает весь, до единого человека. Взрыв аплодисментов... и свиста, столь силь ного, что мы, делегация советских журналистов, остолбе ваем от неожиданности. Трудно все-таки привыкнуть, что свист - высший признак восхищения». В этом сооб щении фактически обращается внимание на одну из СД слова свист: у нас свист - знак неудовольствия, неодоб рения (ср. в Словаре Ожегова: ОСВИСТАТЬ. Свистом выразить неодобрение, осуждение кому-чему-н.).

Приведем еще примеры из заметок советского журна листа В. Осипова («Британия глазами русского». М., 1976), в скобках указывается отличающаяся от англий ской фоновая СД русского слова:

«Даблдеккер - в буквальном переводе двухпалубный автобус - едва ли не самая типичная вещь во всех мало-мальски крупных го родах и даже на провинциальных дорогах Англии» (у нас авто бусы только одноэтажные);

«Англичане, кроме шампиньонов, ни бе лых, ни подосиновиков, ни каких-либо других грибов не признают»

(у нас грибы - излюбленная пища, даже лакомство, особенно бе лые);

«Как правило, бесснежная в этих краях, зима неприятна свои ми дождями, ветрами и туманами. На лыжах катаются только в Шотландии, да и то в горах повыше. Крытых катков в Лондоне все го два. А многочисленные пруды замерзают только раз лет в двад цать. О подледном лове понятия не имеют» (русская зима вызывает прямо противоположные ассоциации: обилие снега, массовое катанье на лыжах и коньках, широко распространенный подледный лов ры бы;

дожди и туманы зимой редки 9);