Повыкладываю несколько отрывков из новой книжки «Бог. Истина. Кривды». Про суть главной поставленной в ней проблемы:

Все ли равно, как и во что верить? Этот вопрос сегодня обсуждают очень живо. Подчас даже горячо, эмоционально, жестко. Иногда приходит священник в светскую аудиторию или появляется в соцсетях - и тут же его с вызовом спрашивают:
- А почему ты решил, что твоя вера правильная? Я вот, наверное, мусульманин (буддист, язычник, сторонник «бога в душе», агностик или даже атеист) - но пусть ваша вера меня не отвергает, а ваш бог (если он есть) введет меня в рай!
Еще недавно, в 90-е годы, большинство людей таким вопросом не задавалось. Как только советский и ранний постсоветский человек начинал приходить к вере, его уже поджидали мнения западных авторов и наших интеллигентов-«шестидесятников». Большинство их говорило: если Бог и существует, то все пути ведут к Нему, если ты хороший человек и у тебя наличествует некая «духовность».
Подобную позицию проповедовали сначала «продвинутые» советские писатели и публицисты, потом рериховцы и неотолстовцы, затем всякого рода полуверующие «совести нации». Вскоре дошло до популярных в постсоветском обществе магов, колдунов, «экстрасенсов», а потом и до значительной части сектантов. Верь во что хочешь - главное, слушай нас. С таким «подходом» долго соглашалось почти все «мыслящее» население России и других постсоветских стран.
Иногда подобным речам вторили седовласые или юные деятели в рясах - как же, мы не ретрограды, в любой вере есть крупица истины, каждому народу Творец дал свою веру, не будем узкими… Интеллигенция умильно кивала: вот какие они воспитанные, не то что черносотенцы начала века, Иоанны Кронштадтские какие-нибудь…
И в это время прозвучал робкий голос православных миссионеров - в частности, отца Андрея Кураева, одна из книжек которого называлась «Все ли равно, как верить»? Постсоветский социум, легко перепрыгнувший из атеизма в религиозную всеядность, вдруг услышал крайне неожиданную для себя вещь: настоящее, то есть православное, христианство, считает, что истина только одна. И истинная религия - одна, а остальные ложные. К Богу ведут отнюдь не все пути - лишь единственный. Потому что Сам Христос сказал: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через меня» (Ин. 14, 6).
Многие люди, считающие, что почитают Бога, на самом деле поклоняются кому-то несуществующему (например, тому же «богу в душе»), а то и бесам. Потому что Бог - Таков и только Таков, Каким Он открыл Себя в Библии через истинную Церковь. Искаженные Его «версии» - это не истинный Бог.
Более того, и в рамках условного «христианства» вовсе не каждое учение правильно. Существуют ереси и секты. Они не только уводят человека от Царства Небесного, но и выдают за Христа кого-то, кто разительно отличается от Сына Божия, описанного в Новом Завете и в Предании Церкви - то есть в решениях Соборов, творениях святых, текстах богослужения (а для православного христианина все это не меньший авторитет, чем Библия). То есть этот «кто-то» - не Христос.
После того, как все это было сказано, поднялся страшный вой. В чем только бедных миссионеров не обвиняли! Какими только чудовищами не представляли! Но их поддержал голос старцев, продолжавших еще дореволюционную традицию. А потом - голоса многих активных мирян. А затем - и целого ряда епископов.
В результате очень скоро миллионы людей поняли: настоящее учение о Боге не может не претендовать на уникальность истины. Это учение надо знать - иначе нельзя называться христианами. И вокруг этого учения могут идти непростые споры, в которых надо не просто проявить красноречие либо обнаружить объем знаний, а понять, что сказал и говорит людям Сам Бог. А значит, никуда не денешься от изучения и написания богословских текстов.

Протоиерей Валериан Кречетов

Слово в Неделю седьмую по Пасхе, святых отцев Первого Вселенского Собора

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Сегодня, в воскресный день, святые отцы установили праздновать память Первого Вселенского Собора. Евангелие, которое мы слышали сегодня, читается всегда, когда совершается память святых отцов Вселенских соборов.

Что это такое за установление - Вселенский Собор?

Это установление связано с истинной верой. Очень часто в обыденной жизни слышны такие выражения: «Главное - веровать в Бога. А как веровать - это каждый по-своему». Это явление предсказал еще святитель Феофан Затворник: это безразличие к истине веры, эта самость, выросшая на гордыне, самомнении, своем я, породит то, что, чем дальше, тем больше будет вот таких верований. И сначала появилось среди верующих разделение небольшое, потом - больше и больше, а под конец, как предсказал святитель Феофан, будет «что ни голова, то своя вера».

И вот то, что истины веры - это самое важное, самое главное, святые отцы засвидетельствовали тем, что они собирались со всей Вселенной, со всех церквей, где проповедовано было Евангелие, и утверждали истины веры. То есть, как нужно веровать и как понимать существо Божие.

В сущности, эта истина, если здраво посмотреть на нее, должна быть понятна каждому, когда касается дело самого человека. Мы ведь всегда недовольны, когда о нас говорят неправду. «Это ложь, я же не такой!» И в обычной жизни это явление распространенное. Существуют, как говорят, исторические личности, известные лица, или какие-то правители, или общественные деятели, представители науки, искусства, или военачальники. И вот о них пишутся книги, издаются мемуары, в которых одни говорят, что они были такие, другие - что они были другие. Каждому хочется знать историческую истину, что же это был за человек на самом деле, что он из себя представлял, что это была за личность. Эти вопросы в истории, в литературе, везде постоянно присутствуют, и их стараются разрешить. Понять, каким же был, допустим, Иван Грозный или император Павел I. Было время, одного представляли только палачом, другого - ненормальным каким-то, чуть ли не недоразвитым. Ну, а уж как представляли наших последних царей, мы знаем. Но проходят годы, и выясняется, что многие из них были святые и то, что писали о них раньше, - ложь.

Одним словом, нам хочется знать истину о каждом человеке. И о себе самих, мы считаем, должно быть мнение правильное.

Хотя, что касается нас, то это вопрос сложный, потому что нам хочется, чтобы о нас говорили хорошо. Мы, правда, к несчастью, не всегда бываем такими, но нам хочется выглядеть хорошими. И тут можно сказать: да, нам хочется, чтоб о нас была правда, но так, как нам хочется.

Эта неистинность в нас происходит от того, что, как сказал пророк Давид,всяк человек ложь (Пс. CXV, 2). Мы - грешные, и нам не хочется, чтобы о наших грехах знали, чтобы говорили о нас, какие мы есть. Больше того, даже на исповеди трудно сказать самому, какой ты есть. Тут и лукавство крутится, и самооправдание. Поэтому человек, когда он говорит о себе, то он, как говорят, «далеко не объективен». У нас есть такое выражение: «объективное мнение». «Объективного мнения» у людей грешных быть не может. Оно всегда субъективно, потому что они смотрят со своей колокольни. И сказать истину даже о себе, в общем-то, никто не может, потому что, большей частью, он сам неистинен, не знает и самого себя.

Не в смысле обличения, а в качестве примера возьмем евангельский пример - как говорят, классический. Апостол Петр. Ревностный был, и, действительно, любил Спасителя. И сказал: Аще и вcu соблазнятся о Тебе, аз никогдаже соблажнюся. А Господь сказал: Аминь глаголю тебе, яко в сию нощь, прежде даже алектор не возгласит, трикраты отвержешися Мене (Мф. XXVI, 33-34). И все это произошло. Так как сказать: прав был Петр или не прав?

И прав, и не прав. Прав, потому что он действительно высказал то, чего искренне хотел. Как потом эту верность он и засвидетельствовал своей мученической смертью. А неправ был потому, что не мог сам, как человек, оценить свои силы и меру вражьего нападения. Поэтому так и случилось - то, что с ним произошло.

Так вот, когда вопрос касается земной жизни людей, то он важен. Потому что мы, действительно, по крайней мере, стараемся приблизиться к тому, что есть.

Вопрос же, касающийся Бога, в высшей степени важен.

Поэтому истинная вера как раз и является самым главным, к чему человек должен стремиться.

Сам Господь сказал: Се же есть живот вечный, да знают Тебе единого истинного Бога, и егоже послал ecu, Иисус Христа (Ин. XVII, 3).

Единого истинного Бога. И поэтому те слова, которые мы слышим: Бог един, и поэтому все веры, мол, имеют равное право, - противоречат истине. Нет. Этого не может быть. Единственное высшее право имеет только истинная вера. Поэтому именно истинная вера должна быть в основе понимания и Божества, и понимания жизни.

Откуда же это множество верований? А очень просто. Они возникают тогда, когда люди стремятся не к истинной вере, а к своему я, к утверждению своего понимания этих вопросов. То есть к тому, о чем сказал святитель Феофан: «что ни голова, то своя вера». «Я понимаю Бога вот так - и всё».

Более того, даже Евангелие, то есть то, что записано, слова Спасителя, и то люди толкуют по-своему. Откуда и множество конфессий.

Но истинная вера остается все равно, она должна быть на первом месте. И поэтому Вселенские Соборы собирались и излагали эти основы истинной веры. И истина эта принималась не большинством, как иногда говорят, а всеми без исключения, то есть полнотой всех присутствующих. Если кто-то не был с этим согласен, то он не входил в число тех святителей, которые подписывались под деяниями Собора, и уже был вне истинной Церкви. Только когда было полное единодушие, полнота принятия, тогда считалось, что человек является членом Церкви и исповедует истинную веру.

В сегодняшнем Евангелии Господь сказал: Да будут едино, якоже и Мы. То есть только при полном единении и принималась истинная вера. Здесь в основе лежит прежде всего свидетельство от Бога. Потому что люди принимали догматы веры на основании Священного Писания и на основе свидетельств свыше от благодати Святаго Духа. Благодать свидетельствовала, что она присутствует и утверждает тот догмат, который был принят на этом Вселенском Соборе. В частности, когда на Первом Вселенском Соборе принимался догмат о единосущии Иисуса Христа, Сына Божия, с Отцом, тогда спросили: «Ну как это понять?» Всё, что касается Божества, до конца непостижимо. В какой-то мере в соответствующем духовном возвышенном состоянии святые отцы могли Его постигать, но в полноте Бог непостижим. Поэтому догматы веры утверждаются Духом Святым и святыми отцами, в которых Дух Святый действует.

Решения Вселенских Соборов начинались так: Изволися Духу Святому и нам.И далее шло изложение деяний Вселенского Собора.

И это соизволение Духа Святаго на Первом Вселенском Соборе засвидетельствовал простец, святитель Спиридон Тримифунтский. Когда его спросили, как это может быть: Иисус Христос - Богочеловек, единосущный Отцу? - он взял плинфу, то есть кирпич, и сжал ее. И из нее потекла вода и одновременно вспыхнул огонь. Хотя вода и огонь в жизни несовместимы, водой гасят огонь. То есть это свидетельство чудесное. На последующих Вселенских Соборах, где был принят догмат о ипостаси Сына Божия, Иисуса Христа, записано: «Божество и Человечество соединено во Иисусе Христе неслитно, неизменно, неразлучно и нераздельно». То есть оно остается Божеством-Человечеством, не изменяясь, и не слилось, не смешалось, но - неразделимо, неразлучно. И об этом догмате святитель Иоанн Златоуст говорит: «Что это так, я верую. Но как это, постигнуть не могу».

Да и что говорить, если взять человеческий разум, то даже в самом творении, не говоря уже о Творце, есть вопросы, на которые человек не может ответить. Если мы мысленно представим себе, из чего сами состоим, то каждый мельчайший элемент нашего видимого существа из чего-то состоит, а тот, в свою очередь, - тоже из чего-то, и это - безконечное дробление. Что же является первоосновой, какая-то частичка? А она тогда из чего состоит? Углубляясь дальше и дальше в микромир, мы все равно не можем постигнуть, из чего все состоит. Поля, говорят. А что такое поля? Если мы углубляемся мысленно в пространство, все дальше, дальше и дальше - а там что? А за тем, что мы достигаем, что дальше? Где конец в пространстве?

Если и в видимом миpe мы не можем некоторые вещи постигнуть, даже просто представить их себе, то что мы можем говорить о существе Бога? Невидим, непостижим.

И вот на праздник Святой Троицы, в коленопреклонных молитвах Святой Троице говорится: Невидиме, Непостижиме, Неизследованне, Неизменне –называются все эти свойства Божества. Поэтому засвидетельствовать истину может только Сам Господь и тот, кому Господь откроет.

Свидетельства Вселенских Соборов, как я уже сказал, так и записывались:Изволися Духу Святому и нам. Господь свидетельствовал, свидетельствовали и рабы Божии, которые все это от Духа Святаго восприняли и изрекли.

Так что истины веры и истинная вера очень важны. Небрежное отношение к этому вопросу - просто недостаток ума и рассуждения. Ибо когда дело касается каких-нибудь обыденных вещей, то мы как-то рассуждаем, а когда доходит до Бога - куда-то весь ум девался.

Взять, например, людей, которые говорят: «Идите к нам». И к ним идут, потому что там все просто, никаких усилий. Когда же приходят в храмы православные, в храмы истинного Бога, то всё благолепие храма, вся его красота, архитектура, иконы, все изображения - все это свидетельствует именно истинную веру. Потому что Господь сотворил миp прекрасным, эта вся красота и отражается в доме Божием, храме Божием. И когда говорят, что «это все не важно, не нужно, а главное - в душе», то это - отвержение сущности Божества, потому что Бог все сотворил не только премудро, но и прекрасно, добро зело. Тут не только целесообразность, но и красота.

Извините, и в обычной жизни, когда мы общаемся, особенно когда дело идет о симпатиях, я уж не говорю о семейной жизни, нам мало, чтобы были голова, руки и ноги. Голова должна быть соответствующего вида. То есть, оказывается, понятие красоты нам не чуждо, когда этот вопрос касается или нас самих, или тех, на кого мы обращаем внимание. И неважно, что у него просто есть и туловище, и руки, и ноги, - мы смотрим, как они выглядят. Более того, искусство только тем и занимается, чтобы все это изобразить и показать. И вокруг этого столько всего крутится. Неважно, что все устроено целесообразно: пять пальцев есть, и нос есть, и уши. Какой нос? Оказывается, это совсем не все равно. Так что не надо лгать. Не надо обманывать себя и других и говорить: «А, не все ли равно!» Оказывается, далеко не все равно.

Когда, например, приходит время поста, можно услышать: «Не все ли равно, что есть?» Ну, раз все равно, ну что ж ты тогда волнуешься? Ешь, что попало. Оказывается, не все равно. Не лги, когда ты задаешь этот вопрос.

Не лги, когда ты говоришь: «Не все ли равно, как веровать?» Тебе далеко не все равно, как ты выглядишь и какого люди о тебе мнения. Почему ты думаешь, что о Боге можно что попало говорить и как попало к Нему относиться? Нет, совсем не так.

Все это как раз - свидетельства истины. Если так здесь, то так - и во всем. А то, когда касается вопрос церкви, то: «Зачем это все делать, украшать?» Когда же касается своего жилища, то мы смотрим, какие обои, какой оттенок, и на все прочее. А уж одежда-то? Пожалуй, одинаковой одежды уже почти и не найдешь, всё каждый что-то особенное хочет. А когда касается веры - тут все равно, как попало можно. Зачем же, когда вопрос касается самого человека, мы так внимательны ко всем этим вещам, а когда касается Божества - то там как попало?

Нет. Истинная вера - это самое главное. Как сказал один из наших мыслителей, И.В. Киреевский, «человек - это его вера».

Если мы веруем в Бога, если говорим, что Бог есть любовь, то прежде всего должны исповедовать Святую Троицу. Потому что любовь всегда проявляется в чем-то, в каком-то делании. Любовь - это согласие и полное единение всех Лиц Святой Троицы. Вы знаете наш классический образ рублевской Троицы. Если созерцать этот образ, то мы увидим, что все Лица Святой Троицы находятся в полном согласии и единении. И Каждый прислушивается к Другому, и Каждый внимает, и Каждый проявляет это согласие даже Своим видом.

Так вот, это единение - как раз первообраз того, к чему должны стремиться все творения. И всевозможные учения о борьбе видов - это все следствия грехопадения человеческого, в начале не было так. Если все было добро зело,то все было и полезно, и все - во славу Божию. Когда же человек, нарушив заповедь Божию, согрешил, то Господь сказал: Терния и волчцы возрастит тебе земля (Быт. III, 18). Вот когда началось противление. Как воспротивился человек Богу, так же и вся природа стала противиться - и внутри себя, и человеку. Первый человек нарушил заповедь, - кстати, эта первая заповедь была заповедью поста: всё ешь, а вот с этого дерева не ешь. Это был самый легкий пост: только от одного дерева среди рая не вкушать. Человек нарушил эту заповедь, и теперь чем дальше, тем больше убеждается, что, наверное, в конце существования человечества, по тому самому измышлению, каждому можно будет вкушать индивидуально только от одного дерева, а от всех других - нельзя: от этого - аллергия, от того - диатез, от этого - еще что-то. И пришли к тому, что, нарушив сначала одну заповедь, потом стали пожинать последствия этого со всех сторон. Именно это и является в нашей православной вере воспитательным моментом, возвращающим нас к первоначальному состоянию: послушание, исполнение заповедей, воздержание. Сей род ничимже может изыти, токмо молитвою и постом(Мк. IX, 29). То есть молитва, пост, воздержание и являются теми средствами, которые нас возвращают в первозданное состояние.

Святые отцы на Вселенских Соборах как раз и были такими подвижниками, которые возвращались, насколько это возможно, каждый - к первозданному состоянию. И Господь открывал им безвестная и тайная премудрости Своея (Пс. L, 8). И эти премудрости они изрекали на Вселенских Соборах. Мы по вере воспринимаем то, что Господь им открыл, и этому веруем и исповедуем в Символе веры. Поэтому Символ веры есть необходимое условие истинной веры - должно быть ясно изложено, во что человек верует. И это очень важно. Поэтому, когда говорят: не все ли равно? - нет, выходит, не все равно.

Да, когда принимаешь эту истину, то приходится и что-то делать, трудиться над собою. Вот от этого люди и убегают, не хочется трудиться. И поэтому совсем не возвышенные мотивы у этого множества верований, а довольно примитивные. Там - не нужно поститься, там - не нужно стоять, а можно сидеть - опять удобно, там еще чего-то делать не нужно. Одним словом, чем больше «не нужно» и чем больше «можно», тем скорее люди и принимают эти верования, изобретаемые падшими духами. Сказано: Царствие Небесное нудится и нуждницы восхищают е (Мф. XI, 12). То есть нужен труд. В нашей православной вере этот труд всегда присутствовал, и прежде всего труд над своей душой, потому здесь и является самый главный подвиг.

Будем стараться трудиться над своей душой. Будем стараться хранить чистоту веры православной и не уклоняться ни в какие еретические соблазны. Все, что не в православной Церкви, для нас должно быть чуждо. Да, где-то есть что-то, что приближается к этому или стремится, но вся полнота веры - наша православная.

А когда говорят: «Главное - то, а это - не главное»… Да, главное, пожалуй, - голова и туловище. Ну, руки - не главное, без руки, даже без двух, люди живут. Без ног тоже живут. И без пальца, бывает, живут. Но добровольно, по-моему, никто не хочет, чтобы у него отрезали руки и ноги. Поэтому самим отказываться: то не нужно, это не нужно - нет, я думаю, нормальный человек этого не будет делать.

И когда говорят: «И так люди живут, и так» - да, живут. Но нет полноты жизни. А полнота жизни - в принятии полноты православной веры. Православная вера дает полноту жизни, а все остальные этого себя лишают.

Пост, строгость воздержания. Сам себя никогда не заставишь, а с помощью Божией и все вместе можем попоститься. На самом деле, если не постился, то если разговляться - какая радость? А у нас эта радость есть, общая радость, и тогда уж, действительно, праздник. Когда постоишь в церкви да придешь - оценишь, что и сесть-то можно. А уж если лечь - и подавно хорошо. И уже начинаешь всё ценить. Я уже не говорю о многих других радостях.

Поэтому будем благодарить Бога, что Господь святыми отцами открыл, установил и дал нам полноту истинной веры. И будем стремиться к этой полноте. А что не сможем - ну, грешны, прости, Господи. А тем, кто этого не имеет, - помоги им, Господи, и исцели. Аминь.

16.05.17

Господь твой есть Любовь; люби Его и в Нем всех людей, как чад Его во Христе. Господь твой есть Огонь; не будь холоден сердцем, но гори верою и любовью. Господь твой есть Свет; не ходи во тьме и не делай ничего в темноте разума без рассуждения и понимания или без веры. Господь твой есть Бог милости и щедрот; будь и ты для ближних источником милости и щедрот.

св. прав. Иоанн Кронштадтский

Первый вселенский собор

Вселенский Собор был созван в 325 г. в городе Никее при императоре Константине Великом. Основной его задачей было разоблачение лжеучения александрийского священника Ария, который отвергал Божество и предвечное рождение от Бога Отца Сына Божия и учил, что Христос есть только высшее творение.
Ересь Ария касалась главного христианского догмата, на котором зиждется вся вера и вся Церковь Христова, который составляет единственное основание всего упования нашего спасения. Если бы ересь Ария, отвергавшая Божество Сына Божия Иисуса Христа, потрясшая тогда всю Церковь и увлекшая за собою великое множество и пастырей и пасомых, одолела истинное учение Церкви и сделалась господствующею, то давно уже не существовало бы само христианство, и весь мир погрузился бы в прежнюю тьму неверия и суеверий. Ария поддерживал епископ Никомидийский (Палестина) Евсевий, очень влиятельный при царском дворе, поэтому ересь получила очень широкое распространение в то время. И по сей день враги христианства, взяв за основу ересь Ария и дав ей другое название, смущают умы и вводят в соблазн многих людей. На I Вселенском Соборе участвовало 318 епископов, среди которых были: Афанасий Великий, Спиридон Тримифунтский, Николай Чудотворец и др. Ложное учение Ария было блистательно опровергнуто архидиаконом Афанасием, который, являясь помощником Александрийского епископа Александра, сменил со временем своего учителя на этой очень влиятельной в христианском мире кафедре. Собор осудил и отверг ересь Ария и утвердил непреложную истину - догмат: Сын Божий есть истинный Бог, рожденный от Бога Отца прежде всех веков и так же вечен, как Бог Отец; Он рожден, а не сотворен, и единосущен с Богом Отцом. Чтобы все православные христиане могли точно знать истинное учение веры, оно было ясно и кратко изложено в первых семи членах Символа Веры. На этом же Соборе было постановлено праздновать Пасху в первый воскресный день после первого весеннего полнолуния, определено было также священникам быть женатыми и установлены были многие другие правила.

Все ли равно, как верить?

Что это такое за установление - Вселенский Собор? Это установление связано с истинной верой. Очень часто в обыденной жизни слышны такие выражения: «Главное - веровать в Бога. А как веровать - это каждый решает по-своему». Это явление предсказал еще свт. Феофан Затворник: это безразличие к истине веры, эта самость, выросшая на гордыне, самомнении, своем я, породит то, что, чем дальше, тем больше будет вот таких верований. И сначала появилось среди верующих разделение небольшое, потом больше и больше, а под конец, как предсказал свт. Феофан, будет «что ни голова, то своя вера».
И вот то, что надо держаться истин веры,- это самое важное, самое главное, - святые отцы засвидетельствовали тем, что они собирались со всей вселенной, со всех церквей, где проповедовано было Евангелие, и утверждали истины веры. То есть как нужно веровать и как понимать существо Божие.
В сущности, эта истина, если здраво посмотреть на нее, должна быть понятна каждому. Когда дело касается самого человека, мы ведь всегда недовольны, когда о нас говорят неправду. «Это ложь, я же не такой!». И в обычной жизни это явление распространенное. Существуют, как говорят, исторические личности, известные лица, или какие-то правители, или общественные деятели, представители науки, искусства, или военачальники. И вот о них пишутся книги, издаются мемуары, в которых одни говорят, что они были такие, другие - что они были другие. Каждому хочется знать историческую истину, что же это был за человек на самом деле, что он из себя представлял, что это была за личность. Эти вопросы в истории, в литературе, везде постоянно присутствуют, и их стараются разрешить. Понять, каким же был, допустим, Иван Грозный или имп. Павел I. Было время, когда одного представляли только палачом, другого - ненормальным каким-то, чуть ли не недоразвитым. Ну, а уж как представляли наших последних Царей, мы знаем. Но проходят годы, и выясняется, что многие из них были святые и то, что писали о них раньше,- ложь. Одним словом, нам хочется знать истину о каждом человеке. И о себе самих, мы считаем, должно быть мнение правильное. Так вот, когда вопрос касается земной жизни людей, то он важен. Потому что мы, действительно, по крайней мере стараемся приблизиться к тому, что есть. Вопрос же, касающийся Бога, важен в высшей степени. Поэтому истинная вера как раз и является самым главным, к чему человек должен стремиться. Сам Господь сказал: Сие же есть живот вечный, да знают Тебе, единого истиннаго Бога, и Егоже послал еси Иисуса Христа (Ин. 17, 3).
Единого истинного Бога. И поэтому те слова, которые мы слышим: «Бог один, и поэтому все веры, мол, имеют равное право», противоречат истине. Нет. Этого не может быть. Единственное высшее право имеет только истинная вера. Поэтому именно истинная вера должна быть в основе понимания и Божества, и понимания жизни.
Не лги, когда ты говоришь: «Не все ли равно, как веровать?». Тебе далеко не все равно, как ты выглядишь и какого люди о тебе мнения. Почему ты думаешь, что о Боге можно что попало говорить и как попало к Нему относиться? Нет, совсем не так. А то, когда вопрос касается Церкви, то говорят: «Зачем это все делать, украшать?». Когда же касается своего жилища, то мы смотрим: какие обои, какой оттенок и все прочее. А уж одежда-то? Пожалуй, одинаковой одежды уже почти и не найдешь, всё каждый что-то особенное хочет. А когда касается- веры - тут все равно, как попало можно. Зачем же, когда вопрос касается самого человека, мы так внимательны ко всем этим вещам, а когда касается Божества - то там как попало? Нет. Истинная вера - это самое главное. Как сказал один из наших мыслителей, Иван Васильевич Киреевский, «человек - это его вера».
Поэтому будем благодарить Бога, что Господь святыми отцами открыл, установил и дал нам полноту истинной веры. И будем стремиться к этой полноте. А что не сможем - ну грешны, прости, Господи. А тем, кто этого не имеет,- помоги им, Господи, и исцели. Аминь.

Протоиерей Валериан Кречетов

Спасение наше в «богоуподоблении»

Каким же образом достигается спасение через Господа Иисуса Христа?.. Подражанием Ему, следованием за Ним (см. Мф. 10: 38), приближением к Нему: через все это душа получает истинную жизнь, свою духовную пищу и питие, полное удовлетворение (см. Ин. 6: 35). Иначе сказать, спасение наше в «богоуподоблении», а богоуподобление - в хождении путем Христовым, то есть в исполнении закона Евангельского (см. Мф. 19: 17), в исполнении воли Отца Небесного (см. Мф. 12: 50; Ин. 15: 10). Богоуподобление же нельзя понимать так, что человек может когда-нибудь уподобиться Богу (это безрассудно), но так, что человек, по мере своих сил, благодатию Господа Иисуса Христа должен всегда стремиться уподобляться Богу, и действительно более и более приближается к образу Божию: в этом вечном стремлении к Свету, в вечном приближении к Богу и заключается тайна безконечного райского блаженства всех спасенных. Пройдут миллионы миллионов лет, спасенные в раю с каждым моментом будут достигать большего и большего богоуподобления и блаженства и все же, как и в начале, никогда не будут видеть его пределов, потому что за гробом нет уже времени, совершенства Божии безпредельны и Сам Господь для блаженных душ явится никогда неугасимым Солнцем, источающим во веки веков непрестанные свет и блаженство (см. Откр. 21: 23).
Вот смысл и цель нашей жизни: они настолько светозарно велики и прекрасны, что превышают силы и разумение немощного человека. Ни познать вполне истинный смысл жизни, ни достигнуть спасения мы не можем своими слабыми силами; это невозможно для человека, но возможно для Бога (см. Лк. 18: 27): от Божественной силы Его (Господа Иисуса Христа) даровано нам все потребное для жизни и благочестия (2 Пет. 1:3). Благодатные же Его силы подаются только во Святой Его Церкви через Святые Таинства. Без Меня не можете делать ничего (Ин. 15: 5), то есть делать истинно доброго и прекрасного. Почему? Да потому, что как ни сажай близко дичку (дикую яблоню) к благородной лозе, она не может принести добрых плодов, пока не будет действительно привита к благородной лозе и не возьмет ее сока.

Отрывок из книги протодиакона Андрея Кураева "Все ли равно как верить" о современном восприятии смерти.

Одно из самых тягостных зрелищ на свете - поминки, совершаемые атеистами. Вот все пришли домой от свежей могилы. Встает старший, поднимает рюмку... И в этот момент все просто физически ощущают, что что-то могут и должны сделать для того, с кем только что простились. Молитва об ушедших - это потребность сердца, а не требование церковной дисциплины. Сердце требует: помолись!!! А рассудок, покалеченный еще школьными уроками безбожия, говорит: "Незачем, молиться некому и не о ком: небеса полны разве что радиоволнами, а от того человека, с которым мы жили еще три дня назад, не осталось уже ничего, кроме того безобразия, которое мы только что засыпали землей". И вот даже на лицах людей отражается эта внутренняя ошибка. И звучат столь ненужные слова: "Покойный был хорошим семьянином и общественным работником"...

Когда-то нас не было! Когда-то нас не будет! Так не есть ли человек, чья жизнь нелепо мелькает меж двумя пропастями небытия, не более чем "покойник в отпуске"?
Что люди выносят с кладбища? Что сам ушедший смог обрести в опыте своего умирания? Сможет ли человек увидеть смысл в последнем событии своей земной жизни - в смерти? Если человек перейдет границу времени в раздражении и злости, в попытке свести счеты с Судьбой, в Вечности запечатлеется именно такой его лик... Поэтому-то и страшно, что, по мысли Мераба Мамардашвили, "миллионы людей не просто умерли, а умерли не своей смертью, то есть такой, из которой никакого смысла для жизни извлечь нельзя и научиться ничему нельзя". В конце концов, то, что придает смысл жизни, придает смысл и смерти... Именно ощущение бессмысленности смерти делает столь тяжелыми и неестественными похороны атеистов…

Не может быть вполне человеком тот, кого никогда не посещала мысль о смерти, кто никогда в тайнике своего сердца не повторял те слова, которые произнес преподобный Серафим Саровский: "Господи, как мне умирать будет?"

Событие смерти, ее таинство - одно из важнейших событий во всей жизни человека. И потому никакие отговорки типа "некогда", "недосуг" и т. п. не будут приняты ни совестью, ни Богом, если мы забудем дорогу к родительским могилам. Надеюсь, мы никогда не доживем до тех лет, когда исполнится мечта Елены Рерих: "кладбища вообще должны быть уничтожены как рассадники всяких эпидемий".

Для восточного мистицизма тело человека - лишь тюрьма для души. По высвобождении - сжечь и выбросить. Для христианства тело - храм души. И верим мы не только в бессмертие души, но и в воскресение всего человека. Потому и появились на Руси кладбища: семя бросается в землю, чтобы с новой космической весной взойти. По слову апостола Павла, тело - храм духа, живущего в нем, а, как мы помним, "и храм поруганный - все храм". И потому тела дорогих людей у христиан принято не бросать в огненную бездну, а класть в земляную постель...

Может быть, самое разительное отличие современной культуры от культуры христианской - в неумении умирать, в том, что нынешняя культура не вычленяет в себе это время - время умирать. Человек подходит к порогу смерти, не столько стараясь всмотреться за его черту, сколько без конца оборачиваясь назад и с ужасом вычисляя все разрастающееся расстояние от поры своей молодости. Старость из времени "подготовки к смерти", когда "пора о душе подумать", стала временем последнего и решительного боя за место под солнцем, за последние "права"... Она стала временем зависти.

У русского философа С. Л. Франка есть выражение - "просветление старости", состояние последней, осенней ясности... Здесь приходила к человеку мудрость. Мудрость - это, конечно, не ученость и не энциклопедичность, не начитанность. Это - знание немногого, но самого важного. Потому-то к монахам - этим "живым мертвецам", при постриге как бы умершим для мирской суеты и потому ставшим самыми живыми людьми на земле, - и ездили энциклопедисты за советом. Гоголь и Соловьев, Достоевский и Иван Киреевский, лично беседовавший с Гегелем и Шеллингом, своих главных собеседников нашли в Оптиной пустыни. Потому что здесь разговор шел "о самом важном". Самым важным Платон - отец философов - называл вот что: "Для людей это тайна: но все, которые по-настоящему отдавались философии, ничего иного не делали, как готовились к умиранию и смерти". В середине XX века константинопольский патриарх Афинагор I так говорил о времени умирания: "Я хотел бы умереть после болезни, достаточно долгой, чтобы успеть подготовиться к смерти, и не достаточно длительной, чтобы стать в тягость своим близким. Я хотел бы лежать в комнате у окна и видеть: вот Смерть появилась на соседнем холме. Вот она входит в дверь. Вот она поднимается по лестнице. Вот уже стучит в дверь... И я говорю ей: войди. Но подожди. Будь моей гостьей. Дай собраться перед дорогой. Присядь. Ну вот, я готов. Идем!"…

Помещение жизни в перспективу конца делает ее именно путем, придает ей динамику, особый вкус ответственности. Но это, конечно, при условии, что человек воспринимает свою смерть не как тупик, а как дверь. Дверь же - это кусочек пространства, через который входят, проходя его. Смысл двери придает то, доступ к чему она открывает. Смысл смерти придает то, что начинается за ее порогом. Я не умер - я вышел. И дай Бог, чтобы уже по ту сторону порога мог я произнести слова, начертанные на надгробии Григория Сковороды: "Мир ловил меня, но не поймал".

На днях пришлось составлять свою библиографию. Обыск в своей библиотеке дал следующие результаты (о некоторых пиратских изданиях, в том числе на других языках, я просто не знаю):

1. Православная философия и богословие. Теоретический курс авторизованного изложения. - М., Изд-во МЭГУ, 1994.

2. Все ли равно как верить. Сборник статей по сравнительному богословию. - Клин, 1994.

3. С кем борются иностранные миссионеры. Выдержки из бесед и листовок диакона Андрея Кураева. - Спб., 1994.

4. Традиция. Догмат. Обряд. Апологетические очерки. - М., - Клин, 1995.
2-е издание - Киев, 2003
Пер. на болгарск.: Традиция. Догмат. Обряд. - София, Лик, 1996.

5. На пороге унии. Станем ли мы монофизитами? - М., 1994. (в соавторстве с В. Лурье).

6. Размышления православного прагматика о том, надо ли строить Храм Христа Спасителя. - М., 1995.

7. Соблазн неоязычества. - М., Протестант, 1995.

8. О вере и знании - М., Аргус, 1995.

9. О нашем поражении. - М., Подворье Троице-Сергиевой Лавры, 1996.
2 изд. в сборнике: О последних судьбах нашего мира. Три взгляда из разных эпох. М., Отчий дом, 1998.
3 доп. издание – Спб., Светлояр, 1999.
перевод на болгарский язык: За нашето поражение – София, омофор, 2001
перевод на сербский язык: О нашем поразу // Искон. Православни илустровани часопис. Сербия, Вранье, 1997, №1-2

10. Раннее христианство и переселение душ. - М., Гнозис, 1996.
2 доп. – М., Сретенский монастырь, 1998.
3 доп. издание – М., Троицкое слово, Паломник. 2001.

11. Сатанизм для интеллигенции. (О Рерихах и Православии). т. 1. Религия без Бога. т. 2. Христианство без оккультизма. - М., Отчий дом, 1997.

12. Христианская философия и пантеизм. - М., Подворье Троице-Сергиевой Лавры, 1997.
Частичный пер. на англ.: Pantheism and Monotheism // The Russian Idea. In search of a new identity. Ed. By Wendy Helleman. Bloomington, Indiana, 2004

13. Школьное богословие. - М., Благовест, 1997, 30 000
2 дополненное издание. М., Благовест, 1999.
3 доп. издание Спб. Светлояр, 2000.
4 доп. издание – М., Троицкое слово, Паломник, 2003.
5. доп. Издание – М., Норма, 2005.

14. Протестантам о Православии. - М., Подворье Троице-Сергиевой Лавры, 1997.
2 изд. издание Киево-Печерской лавры, 1998.
3 изд. Ноябрьск, 1998.
4 изд. М., Подворье Троице-Сергиевой Лавры, 1999.
5 изд. Клин, 2000.
6 изд. Петропавловск, 2002.
7 изд. М., Паломник, Троицкое слово, 2003.
перевод на болгарский: Към протестантите за Православието. София, Омофор, 2001.

15. Если Бог есть любовь. - М., Свято-Тихоновский Православный Богословский Институт, 1997.
2 доп. издание. М., Благовест, 1998.
3-е доп. издание – Запорожье, 1999.
Перевод на сербский: Да ли сви путеви воде ка Богу? Огледи на Православльу у постхришчанском свету. - Цетинье, Светигора, 1997.
\
16. Православие и право. Церковь в светском государстве. - М., Издательство Сретенского монастыря, 1997.

17. Вызов экуменизма. М., Благовест, 1998.
2 доп. издание – М., Издательство Московской Патриархии, 2003.
3 доп. издание - М., Грифон, 2008.
Рум. перевод: Provocarile ecumenismului. Bucuresti, ed. Sofia, 2006.

18. Наследие Христа. Что не вошло в Евангелия? М., Благовест, 1997.
Рум. перевод: Mostenirea lui Hristos. Ceea ce n-a intrat in Evanghelie. Bucuresti, ed. Sofia, 2009

19. Оккультизм в Православии. М., Благовест, 1998.

20. Как делают антисемитом. М. Одигитрия, 1998.
2-е издание – Минск, Православная инициатива, 2004.
частичный перевод на польский: Tajemnica Izraela // Fronda. Warszawa, 1999, № 17/18.

21. Дают ли на Украине печать антихриста. Киев, 1999.

22. Кто послал Блаватскую? Ростов-на-Дону, Феникс, 2000.

23. Дары и анафемы. Что христианство принесло в мир? – М, Подворье Троице-Сергиевой Лавры, 2001.
2 доп. издание М., Паломник, Троицкое слово, 2003.
3-е изд. – М., Эксмо, 2005 (5 000).
Пер. на сербский: Да ли сви путеви воде ка Богу? Огледи на Православльу у постхришчанском свету. - Цетинье, Светигора, 1997.
Пер. на румынский: Daruri si anathemele. Bucuresti, 2004.

24. Сегодня ли дают печать антихриста. Пятнадцать вопросов об ИНН. М., Паломник, Троицкое слово, 2001.
Пер. на рум.: Pecetea lui antihrist, codurile de bare si semnele vremurilor. Bucuresti, 2005.

25. Уроки сектоведения. Спб., Формика, 2002.

26. «Основы православной культуры» как лекарство от экстремизма. Изд-во Московской Патриархии, 2003.
2 доп. издание – там же.
3 издание – Киев, Свято-Макариевская церковь, 2004.

27. «Гарри Поттер» в церкви: между анафемой и улыбкой. Спб., Нева, 2003.
2 доп.издание под названием ««Гарри Поттер»: попытка не испугаться» – М., Андреевский флаг, 2004.

28. Церковь и молодежь: неизбежен ли конфликт? – Спб., Формика, 2003.

29. Ответы молодым. Саратов. Изд-во Саратовской епархии, 2003.).
Рум. перевод: Raspunsuri catre tineri/ Alba Iulia. Reintregirea. 2007

31. Женщина в Церкви. М., Эксмо-Яуза. 2004.

32. Как относиться к исламу после Беслана? – М., Мрежа, 2004.

33. Искушение, которое приходит справа. М., Изд-во Московской Патриархии, 2005.

34. «Мастер и Маргарита»: за Христа или против? – М., Изд-во Московской патриархии, 2004.

35. Рок и миссионерство. М., Эксмо-Яуза. 2004.

36. Христианин в языческом мире. М., Эксмо-Яуза. 2004.

37. Диспут с кришнаитами. В соавт. со свящ. Олегом Стеняевым и Р. Гупта. Витебск, 2005.

38. Не-американский миссионер. Издательство Саратовской епархии, 2005.

39. Церковь в мире людей. М., Сретенский монастырь, 2005.

40. Может ли православный быть эволюционистом? - Клин, Христианская жизнь, 2006.

41. Почему православные такие упертые? – М., Подворье ТСЛ, 2006.

42. Фантазии и правда «Кода да Винчи»- М., Аст-Зебра, 2006

43. Диспут с атеистом. - М., Сретенский монастырь, 2007.

44. Культурология православия. Готова ли школа к новому предмету?- М., Грифон, 2007.

45. Когда небо становится ближе…О чудесах и суевериях, о грехах и праздниках. М., Издательский совет РПЦ,
2008.

46. Почему христиане не боятся порчи. М., Издательский совет РПЦ, 2008.

47. Мои ошибки. Красноярск, 2009.

48. Перестройка в Церковь. М., 2009,

49. Основы православной культуры. Учебное пособие для 4-5 классов. М., Просвещение, 2010.

50. Миссионерский кризис православия – М., Никея, 2010.