Вскоре после Февральской революции в России началось резкое падение производства. К лету 1917 года на 40% сократилось металлургическое производство, на 20% – текстильное. В мае было закрыто 108 заводов с 8 701 рабочими, в июне – 125 заводов с 38 455 рабочими, а в июле – 206 заводов с 47 754 рабочими.

Но и тем, кто продолжал работать, – начиная с июня 1917 года рост цен начал опережать рост заработной платы. . Естественно, это не могло не вызвать среди рабочих недовольства Временным правительством. Однако экономические причины недовольства не были главными. Основной проблемой, влекущей за собой все остальные, народ считал третий год продолжающуюся войну. Тогда каждому было очевидно, что вступление России в войну, а потом и непомерное ее затягивание было выгодно лишь военным промышленникам, богатеющим на поставках, да чиновникам и интендантам, богатеющим на откатах. В то же самое время страна попадала во всё большую долговую кабалу к Англии, Франции и Америке.

В этой связи правительство, ратующее за войну до победного конца, естественно не воспринималось как национальное. Антивоенные настроения подогрело и неудачное Июньское наступление.

Тогда, в период между двумя революциями, единственной слой, выступающей за выход России из войны, оказалась партия большевиков, и потому не стоит удивляться, что в солдатской и матросской среде они находили неизменную поддержку. Тогда казалось, что стоит выбрать удобный момент, и можно запросто прийти к власти.

Этот удобный момент начал складываться 15 июля, когда, протестуя против заключения делегатами Временного Правительства (Керенский, Терещенко и Церетели) соглашения с Украинской Радой и опубликованной Временным правительством декларации по украинскому вопросу, в отставку подали члены Временного Правительства от кадетской партии министр государственного призрения князь Д. И. Шаховской, министр просвещения А. М. Мануйлов и министр финансов А. И. Шингарёв.

В тот день Временное правительство фактически распалось, а на другой день, 16 июля, в столице начались демонстрации против Временного правительства. На другой день эти демонстрации стали носить откровенно агрессивный характер.

В эпицентре событий оказался 1-й пулемётный полк, солдаты которого придерживались в основном анархических убеждений. Полк прислал своих делегатов в Кронштадт, призывая вооружиться и двинуться на Петроград.

Утром 17 июля в Кронштадте на Якорной площади собрались матросы, которые, в отличие от «пулемётчиков» находились в основном под влиянием большевиков. Захватив буксирные и пассажирские пароходы, кронштадцы двинулись на Петроград. Пройдя морским каналом и устьем Невы, матросы высадились на пристани Васильевского острова и Английской набережной. Пройдя по университетской набережной, Биржевому мосту, матросы перешли на Петербургскую сторону и пройдя по главной аллее Александровского парка прибыли к большевистскому штабу в особняке Кшесинской.

С балкона особняка Кшесинской перед демонстрантами выступили Свердлов, Луначарский и Ленин, призывая вооружённых матросов идти к Таврическому дворцу и требовать передачи власти советам.

Демонстрация матросов прошла по Троицкому мосту, Садовой улице, Невскому проспекту и Литейному проспекту, двигаясь к Таврическому дворцу. На углу Литейного проспекта и Пантелеймоновской улицы отряд матросов подвергся пулеметному обстрелу из окон одного из домов; трое кронштадтцев были убиты и более 10 ранены. Матросы схватились за винтовки и стали беспорядочно стрелять во все стороны.

Ещё одна демонстрация, состоящая в основном из рабочих, была встречена огнём на углу Невского и Садовой.

К середине дня площадь перед Таврическим дворцом заполнилась многотысячной толпой солдат петроградского гарнизона, матросов и рабочих. При этом собравшаяся толпа в целом не управлялась ни Советом, ни штабом округа, ни большевиками.

Демонстранты выделили пятерых делегатов для переговоров с ЦИКом. Рабочие требовали, чтобы ЦИК немедленно взял всю власть в свои руки, в виду того, что Временное Правительство фактически распалось.

Лидеры меньшевиков и эсеров пообещали через 2 недели созвать новый Всероссийский Съезд Советов и, если не будет иного выхода, передать всю власть ему.

Когда инцидент уже многим казался исчерпанным, в Таврический дворец вошла группа матросов. В начале матросы ищут министра юстиции Переверзева, но вместо него хватают министра земледелия Чернова, вытаскивает его наружу, успев при захвате его изрядно помять и разорвать костюм.

Чернов уверяет, что он не Переверзев, и начинает объяснять преимущества сво­ей земельной программы, а попутно сообщает, что министры-кадеты уже ушли и правительству не нужны. Из толпы несут­ся всевозможные крики и упреки, вроде требования сейчас же раздать землю народу. Чернова подхватывают и волокут к автомобилю. Благодаря вмешательству Троцкого, выступившего в тот момент с речью перед толпой, Чернов был освобождён.

Узнав по телефону об аресте Чернова и насилиях моряков в Таврическом дворце, командующий войсками Петроградского военного округа Пётр Половцов решил, что пора перейти к активным действиям.

Половцов приказал полковнику конно-артиллерийского полка Ребиндеру с двумя орудиями и сотней казаков прикрытия двинуться на рысях по набережной и по Шпалерной к Таврическому дворцу и после краткого предупреждения, или даже без него, открыть огонь по толпе, собравшейся перед Таврическим дворцом.

Казаки, прибывшие с фронта для подавления восстания

Ребиндер, достигнув пересечения Шпалерной с Литейным проспектом был обстрелян стоящей на Литейном мосту группой лиц, одетой в арестантские халаты и вооруженной пулемётом. Ребиндер снялся с передков и открыл по ним огонь. Один из снарядов попал в самую середину арестантов-пулемётчиков и, уложив восемь человек на месте, рассеял остальных. После этого конно-артиллеристы начали стрелять по толпе, собравшейся у Таврического дворца. Некоторый стали отстреливаться, но большинство начало разбегаться.

Ночью и утром следующего дня одна часть матросов вернуласть в Кронштадт, а наиболее радикально настроенные укрылись в Петропавловской крепости.

В столице установилось шаткое равновесие.

Однако вечером в Петроград прибыл отряд, вызванный с фронта военным министром Керенским (Председателем правительства Керенский тогда ещё не был).Отряд состоял из пехотной бригады, кавалерийской дивизии и батальона самокатчиков.

Во главе отряда Керенским был поставлен некий прапорщик Г. П. Мазуренко (меньшевик, член ВЦИК) с полковником Параделовым в роли начальника штаба.

Утром батальон самокатчиков занял Петропавловскую крепость. Несколько позже был занят дворец Кшесинской.

В тот же день была выдана санкция на арест Ленина. За день до этого в газете «Живое слово» Ленин был впервые назван германским шпионом, а 21 числа эти обвинения подтвердил и сам Керенский.

В тот день он взял на себя обязанности главы Временного правительства и, оставаясь военным и морским министром, стал также ещё и министром торговли и промышленности.

Арестовать Ленина не успели – он перешёл на нелегальное положение и перебрался в Разлив в ставший впоследствии мемориальным шалаш.

Кровавые дни. Июльское восстание 1917 года в Петрограде

Алекс Рабинович

КРОВАВЫЕ ДНИ

Июльское восстание 1917 года в Петрограде

Имя американского историка, профессора Индианского университета А. Рабиновича уже известно в нашей стране. В 1989 г. издательством «Прогресс» была выпущена его монография «Большевики приходят к власти».

Предлагаем читателям еще одну книгу американского ученого - об июльских событиях 1917 года в Петрограде. Свое исследование автор строит на большом документальном материале, с привлечением не только русскоязычных, но и всевозможных западных источников. Книгу отличает свободный, яркий стиль изложения. Рассчитана на массового читателя.

К читателю

«Кровавые дни: Июльское восстание 1917 года в Петрограде» - под таким названием выходит моя вторая книга в России. Первая - «Большевики приходят к власти» - вышла в 1989 г. в издательстве «Прогресс» и была посвящена непосредственно Октябрьской революции. По существу же, она - продолжение предлагаемой вашему вниманию работы.

Книга об июльском восстании 1917 г.- мой первый опыт серьезного изучения истории партии большевиков. К тому же это одно из первых самостоятельных исследований российских революций в американской исторической науке. В 1963 г., когда я, еще аспирант университета штата Индиана, начал собирать материалы для своей будущей книги, западная историография по 1917 г. находилась на относительно раннем этапе своего развития. К тому времени были опубликованы главным образом воспоминания русских эмигрантов, а также зарубежных журналистов, многие из которых были участниками или, по крайней мере, свидетелями описываемых событий. Большинство из них сходилось на том, что по своему характеру Октябрь стоял лишь немного выше добротно проведенного государственного переворота. Объективный анализ революционных событий затруднялся и тем, что на Западе и в США широко бытовало мнение, что первичные источники, необходимые для более детального изучения революционного периода, недоступны для зарубежных историков.

И я вряд ли бы избрал в качестве темы своей докторской диссертации 1917 г. (не говоря уже о таком сложном и противоречивом эпизоде, как роль большевиков в неудавшемся июльском восстании), если бы не случайный разговор с профессором Колумбийского университета Филиппом Мозли летом 1962 г. Тогда я только что приступил к работе над биографией видного меньшевика Ираклия Церетели, личный архив которого находился в США и был доступен для ученых. Однако скоро выяснилось, что, поскольку я не владею грузинским языком, продолжать разработку этой темы бесперспективно. Узнав о моих трудностях, Мозли предложил мне сосредоточиться на политической деятельности Церетели в 1917 г. (особенно на политических кризисах весны и середины лета 1917 г., когда авторитет и влияние Церетели достигли наивысшего подъема). По мнению Мозли, деятельность Церетели можно было бы использовать в качестве призмы для более глубокого анализа российской революции в целом.

Незаметно в ходе работы мой интерес переключился с Церетели на большевиков и на июльское восстание. Для Церетели, отчаянно стремившегося объединить «все живые силы страны» вокруг находившегося тогда у власти либерально-умеренного коалиционного правительства, июльское восстание выглядело беззастенчивой попыткой Ленина и большевиков вопреки воле русского народа захватить власть в своих корыстных целях (уже вскоре после нёудавшейся демонстрации 10 июня* Церетели требовал разоружить рабочие формирования и части Петроградского гарнизона, поддерживавшие большевиков). Проверка обоснованности взглядов Церетели потребовала детального исследования таких сложных и взаимосвязанных вопросов, как развитие ситуации, устремления и поведение петроградских масс в период с февраля по июль 1917 г., а также политика большевистской организации Петрограда на этом переломном этапе (особенно во второй половине июня и в начале июля). В итоге я пришел к выводу, что заявления Церетели чрезмерно упрощали ситуацию. Поняв это, я поставил перед собой задачу объяснить истинные причины происшедшего.

Мне кажется, как первое детальное исследование деятельности большевиков в 1917 г. книга «Кровавые дни...» не только обозначила западным историкам рамки изучения июньских и июльских событий в Петрограде, но имела и более широкое значение. Во-первых, она показала, что, несмотря на постоянные трудности с получением доступа к советским архивам, достаточное количество информации можно извлечь из таких крупных западных хранилищ документов по истории СССР, как институт Гувера в Стэнфорде (штат Калифорния), библиотека Конгресса в Вашингтоне, Нью-Йоркская публичная библиотека, а также крупнейших советских библиотек и с успехом использовать ее для выяснения важных, ранее запутанных вопросов революции.

Во-вторых, книга высветила важную роль революционных российских масс как мощной независимой политической силы. За малым исключением, более ранние западные и советские исследования почти полностью сводились к анализу политики в высших эшелонах действовавших тогда сил, прежде всего деятельности таких ключевых фигур, как Ленин и Керенский.

В моем исследовании доказывается, что отдельные события и ход революции 1917 г. в целом нельзя объяснить, не приняв во внимание широкий спектр лидеров из звеньев среднего и низшего эшелонов и, особенно, политических воззрений и поведения простых людей - от рабочих и крестьян до рядовых солдат в Петроградском гарнизоне и на фронте.

В то время десятки тысяч рабочих и солдат Петрограда, а также кронштадтских моряков, разочарованных в экономических и политических итогах Февральской революции, увидели свою единственную надежду на будущее в «народовластии», осуществляемом через избранные демократическим путем, многопартийные Советы национального и местного уровней. Отсюда и постоянно нарастающая привлекательность лозунга о передаче «всей власти Советам». Конечно, если иметь в виду создание базы для стабильной демократической политической системы на основе Советов, вероятно, существовали и более перспективные альтернативы той неудачной, форме Советской власти, которая стала складываться сразу после победы Октября (прежде всего я имею в виду возможное создание национального правительства с участием в нем представителей всех партий Советов, а не только большевиков).

Как бы то ни было, петроградские события в июне и июле 1917 г. продемонстрировали, что зародившееся (большей частью как результат жестокого наследия многовековых унижений и несправедливости) в ходе Февральской революции массовое движение нельзя было произвольно обуздать, остановить на полпути или повернуть вспять. Уже в июле, менее чем через полгода после падения старого режима, было просто невозможно отмахнуться от требований народа о незамедлительном проведении более радикальных экономических и социальных реформ и о скорейшем прекращении войны.

И наконец, книга об июльских событиях помогла западным историкам более молодого поколения выработать новый подход к изучению деятельности большевистской партии и ее взаимоотношений с массами.

Как показало тщательное исследование, традиционный образ партии 1917 г. как пассивного, монолитного орудия, послушного воле Ленина, не имел с действительностью почти ничего общего. Наоборот, в то время большевистская организация Петрограда была относительно открыта, демократична и децентрализована и структурно, и в практической деятельности. Это объясняется не только тем, что в ее составе снизу доверху помимо Ленина было много влиятельных, независимо мыслящих личностей, а также группировок левого, правого и центристского толка, которые оказывали существенное влияние на формирование партийной политики. В хаотичных, крайне нестабильных и регионально специфических политических условиях 1917 г. Центральный Комитет просто-напросто был не в состоянии полностью контролировать деятельность подчиненных ему комитетов. Да он и не пытался делать это, за исключением самых общих вопросов. Местные партийные организации пользовались относительной свободой в выработке тактики и подготовке лозунгов применительно к местным условиям, что сыграло огромную роль в достижении окончательной победы. Более того, в случае необходимости они решительно боролись за сохранение своих полномочий. В Петрограде именно таким образом обстояли дела с Петербургским комитетом и Военной организацией.

Кроме того, в 1917 г. была отвергнута дореволюционная концепция Ленина о небольшой по численности, профессиональной и конспиративной партии. Активно проводя политику расширения своего влияния на местах отчасти за счет сближения своих программ с устремлениями масс, большевики открыли дорогу в партию десяткам тысяч новых членов, которые также оказывали значительное воздействие на процесс принятия решений. Как тонко отметил мой американский коллега Стивен Ф. Коэн, в то время партия большевиков «не имела ничего общего со стереотипом конспиративного, дисциплинированного авангарда... Это была партия, реагирующая на изменения в стихийных движениях и извлекающая из этого для себя пользу»**. Как будет показано далее, податливость большевистской партии влиянию преобладавших настроений масс привела в июле 1917 г. к огромным осложнениям. Тем не менее в конце концов источником силы большевиков и их способности взять власть стали организационная гибкость, относительная открытость и чуткое реагирование на изменение ситуации, а также широкие, тщательно разрабатываемые связи на заводах, в многочисленных общественных рабочих организациях (в районных Советах, фабрично-заводских комитетах, профсоюзах и т. д.) и частях Петроградского гарнизона. Более поздние работы западных авторов по этой тематике в некоторой степени могли принижать значение такого пересмотренного образа партии большевиков 1917 г., однако полностью игнорировать его стало невозможно.

В перечне библиографии приводятся все источники, использованные при написании данной книги. Однако необходимо отметить, что за более чем 20 лет, прошедших со времени ее издания, западная историография обогатилась большим количеством работ о российских революциях 1917 г., основанных на оригинальных первичных исследованиях. Среди наиболее значительных хотелось бы отметить следующие: о революционном рабочем движении - книги С. А. Смита, Дэвида Мэндела, Майкла Болла, Рекса Уэйда, Уильяма Г. Розенберга и Дианы П. Конкер; о солдатах на фронте - Аллана Уайлдмана; о матросах Балтийского флота - Эвана Модели и Израэла Гетцлера. К ним можно отнести и биографии В. И. Ленина, Л. Д. Троцкого, Ю. О. Мартова и А. Ф. Керенского, вышедшие из-под пера соответственно Роберта Сервиса, Ирвинга Хоу, Израэла Гетцлера и Ричарда Абрахама; книги о других действовавших тогда на политической арене партиях - Розенберга, Зивы Галили, Пола Авриха, Рекса Уэйда и Майкла Меланкона; работы о развитии революционных процессов на местах Рональда Сьюни, Дональда Рэли и Дианы П. Конкер, а также труды более широкого плана о Февральской революции Цуиоши Хасегавы и об Октябрьской революции - Джона Кипа и Марка Ферро***.

Работы названных авторов разнятся не только предметами изучения, но и интерпретацией фактов. Тем не менее я считаю своим долгом отметить, что ни одна из них, за редким исключением, не ставит под сомнение основные выводы моего исследования в отношении коренных политических, экономических и социальных причин массовых волнений в Петрограде весной и летом 1917 г., характера большевистской партии в то время и ее роли в июльском восстании. Более того, несмотря на то что работы эти внесли весомый вклад в историческую науку, они практически не коснулись целого ряда вопросов, относящихся к июльским событиям, которые я пытаюсь разобрать в своей книге и которые требуют дальнейшего изучения.

Что же это за вопросы? Один из них касается анархистов-коммунистов, которые в то время пользовались значительной поддержкой петроградских рабочих. Насколько значительна была их роль в подготовке неудавшейся демонстрации 10 июня и июльского восстания; насколько глубоким и существенным было сотрудничество между анархистами-коммунистами и большевиками на местах в тот период?

Другой и, может быть, более важный вопрос связан с ролью Ленина в событиях июня и начала июля. Очевидно, что Ленин и большинство ЦК РСДРП(б) считали вооруженное восстание преждевременным из-за вероятного противодействия ему со стороны солдат на фронте и крестьян в провинции. Не менее очевидно и то, что к середине июня Ленин потерял надежду на возможность мирной передачи власти Советам и довел свое мнение до партийного руководства. Отсюда и вытекает вопрос: какое отклонение от намеченного курса допускал он в переговорах с Военной организацией относительно выбора подходящего момента для начала восстания против Временного правительства? Как бы то ни было, один из руководителей Военной организации, В. И. Невский, отмечал в своих ранних мемуарах, что уже 22 июня под давлением радикально настроенных солдат Петроградского гарнизона он и его коллеги начали разработку плана «восстания». В чем конкретно заключался этот план и какое отношение имел он к организации и развитию июльского восстания?****

И последний вопрос - имеется ли хоть доля истины во всех измышлениях, получивших широкое хождение перед июльским восстанием, относительно финансовой поддержки большевиков Германией, или в несколько более поздних спекуляциях о том, что некоторые большевики, например А. Я. Семашко, де-факто командовавший одной из наиболее политически активных частей гарнизона - 1-м пулеметным полком, были германскими шпионами*****. Ответы на эти вопросы, если на них вообще можно ответить, заключены в документах, до недавнего времени недоступных для западных ученых******.

Остается добавить, что выход моей книги в США совпал с начавшимся вскоре после падения Хрущева периодом застоя, в течение которого советские ученые в один голос резко критиковали мою работу. Упор при этом делался на ее сильную зависимость от мемуарных источников. При всей несправедливости критика была в какой-то мере оправданной. Однако мои оппоненты пошли дальше, отвергнув мои выводы относительно характера большевистской партийной организации в Петрограде и ее отношения к неудавшимся июньской демонстрации и июльскому восстанию, а также характера и целей июльского движения в целом. Теперь благодаря более свободной общественной атмосфере читатели сами смогут оценить достоинства и недостатки моего подхода. О большем я не могу и мечтать.

Алекс Рабинович
Университет штата Индиана Блумингтон, Индиана, США

Июль 1991 г.

Примечания:

* Даты в книге приводятся по юлианскому календарю, который действовал на территории России до 14 февраля 1918 г.- Ред.

** Cohen S. F. Bolshevism and Stalinism // Stalinism: Essays in Historical Interpretation. Ed. Robert C. Tucker. New York, 1977. P. 13.

*** Smith S. A. Red Petrograd: Revolution in the Factories, 1917- 1918. Cambridge, 1983; Mandel D. The Petrograd Workers and the Fall of the Old Regime: From the February Revolution to the July Days, 1917. New York, 1983; Boll M. The Petrograd Armed Workers Movement in the February Revolution (February - July 1917): A Study in the Radicalization of the Petrograd Proletariat. Washington: D. C., 1979; Wade R. A. Red Guards and Workers’ Militias in the Russian Revolution. Stanford, 1984; Koenker D.P., Rosenberg W. G. Strikes and Revolution in Russia, 1917. Princeton, 1989; Wildman A. K. The End of the Russian Imperial Army: The Old Army and the Soldier’s Revolt. Princeton, 1980; The End of the Russian Imperial Army: The Road to Soviet Power and Peace. Princeton, 1988; Mawdsley E. The Russian Resolution and the Baltic Fleet: War and Politics, February 1917 - April 1918. London, 1978; Getzler /. Kronstadt 1917- 1921. Cambridge, 1983; Service R. Lenin: A Political Life, Vol. II. Bloomington, forthcoming; Howe, J. Leon Trotsky. New York, 1976; Getzler /. Martov: A Political Biography of a Russian Social Democrat. London, 1967; Abraham R. Alexander Kerensky: The First Love of the Revolution. New York, 1987; Rosenberg W. G. Liberals in the Russian Revolution: The Constitutional Democratic Party, 1917-1921. Princeton, 1974; Galili Z. The Menshevik Leaders in the Russian Revolution: Social Realities and Political Strategies. Princeton, 1967; Avrich P. The Russian Anarchists. Princeton, 1987; Wade R. The Russian Search for Peace, February - October 1917. Stanford, 1969; Melancon M. The Socialist Revolutionaries During World War I and the February Revolution. Columbus, 1990; Suny R. The Baku Commune, 1917-1918. Princeton, 1972; Raleign G. Revolution on the Volga: 1917 in Saratov. Ithaca, 1986; Koenker D. P. Moscow Workers and the 1917 Revolution. Princeton, 1981; Hasegawa T. The February Revolution: Petrograd, 1917. Seattle, 1981; Keep J. L. M. The Russian Revolution: A Study in Mass Mobilization. New York, 1976; Ferro M. October 1917: A Social History of the Russian Revolution. London: Boston and Henley, 1980.

**** Кроме того, возникает вопрос, какие цели содержались в планах Военной организации, составленных утром 4 июля, то есть после того, как партия официально взяла на себя ответственность за проведение уличных демонстраций, а также какое влияние они оказали на поведение партийного руководства на кульминационном этапе восстания?

***** С моей точки зрения, некоторые западные историки искажают вопрос о «германских деньгах». Тем не менее до тех пор, пока их российские коллеги не будут освещать эту тему более откровенно и полно, чем в прошлом, она будет по-прёжнему бросать тень на дискуссию об Октябрьской революции.

****** Имеется в виду доступ к таким документам, как протоколы ЦК РСДРП (б) и Всероссийского бюро Военной организации РСДРП (б) за июнь и июль 1917 г., а также документальные материалы внутрипартийной дискуссии в послеиюльский период относительно деятельности и будущего Военной организации.

То, что восстание готовилось (вопреки утверждениям многих советских историков и Троцкого , выставлявших июльские события «стихийными») подтверждается самой «Правдой».

2 июля, в воскресенье, «Правда» отвела место большому объявлению о митинге-концерте для солдат 1-го пулеметного полка. Наряду с артисткой оперы Макренко и «скрипачом-фронтовиком» Л. Горнштейном, на концерт были направлены лучшие большевицкие ораторы: Троцкий, Луначарский , Зиновьев , Каменев . Но и это количество светил показалось недостаточным для воскресного концерта пулеметчиков. На тему о «борьбе с контрреволюцией» должны были выступать Лашевич (будущий заместитель Троцкого по Реввоенсовету ), Дашкевич (будущий член Военно-революционного комитета), Семашко, Жилин, Дзевалтовский и другие. Председательствовал – приехавший из Екатеринослава Г. Петровский .

Смысл митинга-концерта накануне событий 3-5 июля вполне очевиден – штаб во дворце Кшесинской в почти полном составе лично участвовал в подготовке к восстанию ударной части большевиков. Одно это объявление «Правды» достаточно ясно говорит: все позднейшие заявления большевиков, что они не готовили восстания, объясняются лишь провалом июльского путча.

Достаточно взглянуть на тематику главных ораторов, «Отказываться от власти невозможно» – доказывал Луначарский; «Полк сложит свои головы только за дело революции, вся власть Советам», – кричал Лашевич. «Выступавший с особым подъемом», Л. Троцкий, как сообщает «Правда», призвав к «вооруженной борьбе с контрреволюцией», – закончил, – «Будь проклят патриотизм!»

По-своему участвовал в подготовке восстания и Сталин , как известно не обладавший ораторскими талантами. В сборнике к его 50-летию, когда «культ Сталина» был уже открыто провозглашен, для того, чтобы подчеркнуть его участие в подготовке восстания наравне с «трибунами революции», Демьян Бедный помещает отрывок из своих воспоминаний, не доверять которому нет никаких оснований.

«Накануне июльского выступления в 1917 году, – рассказывает Д. Бедный, – в редакции «Правды» сидели мы двое: Сталин и я. Трещит телефон. Сталина вызывают матросы, кронштадтские братишки. Братишки ставят вопрос в упор – выходить им на демонстрацию с винтовками или без них. Я не свожу глаз со Сталина, мне смешно. Меня разбирает любопытство: как Сталин будет отвечать о винтовках! По телефону!

Сталин ответил:

– Винтовки?.. Вам товарищи виднее!.. Вот мы, писаки, так свое оружие, карандаш, всегда таскаем с собой… как там вы со своим оружием, вам виднее!

Ясное дело, что все братишки вышли на демонстрацию со своими "карандашами"», – заключает свой рассказ Демьян Бедный .

Восстание 3 июля, несомненно, готовилось и в некотором отношении было даже лучше подготовлено, чем восстание 25 октября . В октябре у большевиков не было в самой столице такой надежной и сплоченной части, как 1-й пулеметный полк. Тогда пришлось опереться на вызванных из Кронштадта и Гельсингфорса матросов, которые, впрочем, почти в том же числе прибыли и в июле. Однако, в самом вызове, в случае элементарных контрмер правительства, заключался значительный риск.

Почему «вооруженная демонстрация» началась именно 3 июля? Это вполне понятно, если вспомнить подготовку, проведенную большевиками накануне, в воскресенье. Но все же по всем реакциям штаба во дворце Кшесинской видно, что большевики стремились отложить восстание на несколько дней.

В настоящее время можно лишь констатировать совпадение во времени восстания в Петрограде с большим контрнаступлением немцев на фронте. Германское командование, конечно, знало заранее об июньском наступлении русских и в свою очередь готовило сильный контрудар. Значительные силы были в конце июня переброшены немцами с Западного фронта на Тарнопольское направление. 8-ая немецкая армия нацелила свой удар на Ригу.

Русское наступление началось 18 июня и, вопреки ожиданиям, достигло значительных успехов под Калущем. Однако главная, разложившаяся масса армии, потеряв дисциплину, не могла поддержать немногочисленные ударные части, прорвавшие фронт. Наступление было остановлено, несмотря на новые успехи русской армии на румынском фронте.

Германский контрудар начался в ночь с 5 на 6 июля (18-19 июля нового стиля). Он был широко задуман, однако встретил такое сопротивление, что германское верховное командование в лице Людендорфа порекомендовало своему штабу на Восточном фронте, остановить наступавшие войска, дабы глубоким вторжением не поднять волны патриотизма в России. Распоряжение Людендорфа об этом пришло в середине июля, когда большевицкий путч в столице был уже подавлен. Но учитывая почти полное совпадение во времени большевицкого выступления в Петрограде с германским наступлением на фронте, всего на два дня упредившего последнее, нельзя не вспомнить слова германского государственного секретаря Кюльмана о том, что «широко запланированные» германские операции на фронте «были поддержаны интенсивной подрывной деятельностью изнутри». Именно в стремлении согласовать свой путч с немецким наступлением, сроки которого немцы, конечно, держали в секрете, следует объяснить имевшие место до вечера 2 июля попытки финансируемого немцами большевицкого ЦК несколько оттянуть срок выступления. В отличие от ЦК, этой тенденции никак нельзя отметить у менее посвященной в сферы «высокой политики» «Военки».

Восстание началось в 1-ом пулеметном полку. Трудно сказать, что произошло за ночь между митингом-концертом 2 июля и утром 3 июля. Кроме рассказа Д. Бедного о вечере 2 июля, проведенном им со Сталиным, до сих пор опубликовано очень мало данных. Однако они есть. В юбилейном номере (№4) «Красного архива» за 1927 год рассказывается, как в 1-м пулеметном полку, вместо прежнего полкового комитета, был избран Временный революционный комитет, во главе которого встал большевик, прапорщик Семашко, один из членов «Военки». Важную роль во всех действиях этого комитета играл Лашевич, будущий член Реввоенсовета, видный участник «новой» и «объединенной» оппозиции в двадцатых годах.

Разумеется, 1-ый пулеметный полк не мог выполнить сам ту огромную организационную работу, которая была проведена. Около 4 часов дня 3 июля делегации 1-го пулеметного полка появились почти одновременно в Московском, Павловском и Гренадерском, в 180-ом и 3-ем стрелковом запасных полках, на ряде заводов Выборгской стороны, где была уже организована Красная гвардия, в том числе на таких как «Лесснер», «Парвиайнен», «Эриксон», на Путиловском заводе, а в 8 часов вечера был устроен большой митинг на Якорной площади в Кронштадте.

И. Ф. Петровым, на базе архива Института Маркса-Ленина, опубликованы данные о проделанной Военной организацией работе: в каждом батальоне выступающих частей организовать комитет для руководства батальоном, в каждой роте назначить руководителя; установить и поддерживать связь со штабом Военной организации; проверять кто и куда отправляет часть и т. д. Едва ли это все могло быть проделано после 12 часов ночи, да и Петров, приводя документы, нигде не дает их даты. В ночь с 3 на 4 июля штаб Военной организации уже успел ввести роту пулеметчиков в Петропавловскую крепость (где она натолкнулась на несочувствие части гарнизона), поставить броневики на главных подступах к особняку Кшесинской и достать значительное количество грузовиков из автошколы для переброски своих частей.

А между тем уже ночью громадная толпа блокировала Таврический дворец, где заседал ЦИК Совета и требовала от него взять власть в свои руки. Подавляющее большинство Совета вовсе не разделяло мнения большевиков и не собиралось свергать Временное правительство. Председатель Петроградского совета Чхеидзе доказывал с подъезда Таврического дворца, что Совет рабочих и солдатских депутатов, будучи свободно избранным, не нуждается в вооруженной демонстрации для того, чтобы взять власть. Бесконечный митинг с членами Совета продолжался почти всю ночь. Большинство не могло понять зачем их вызвали на демонстрацию – как будто для того, чтобы Совет мог взять власть в свои руки, а в то же время подавляющее большинство депутатов Совета утверждает, что никто ему в этом не мешает и кроме того, это по существу не нужно. Лозунг «Вся власть Советам» казался заманчивым, и далеко не все могли разобраться в том, что за этим лозунгом, в сущности недемократическим и противоречащим основным правовым принципам, скрывала свои претензии на власть партия, не признававшая на деле правового государства и демократии. Самое же главное было то, что представители советов Керенский (товарищ председателя Петроградского совета со дня его основания), Чернов и другие были уже в составе правительства и с выходом кадетов из правительства 2 июля фактически возглавляли его.

Советы, напомним, не охватывали большинства населения, и выборы депутатов основывались на явно несправедливом соотношении, где разные группы населения, и притом не все, имели различные нормы представительства.

Поздно ночью рабочие разошлись. На следующий день большевицкий штаб назначил новую демонстрацию, но рабочие уже не проявили большого напора, летний ливень под вечер в гораздо большей степени повлиял на демонстрацию, чем правительственные войска. Демонстрация рассеялась.

Зато военная сторона выступления была организована много лучше. Прибывшие с «карандашами» несколько тысяч кронштадтцев дали возможность «Военке» бросить силы не только к Таврическому дворцу, но и к Мариинскому, где тогда помещалось Временное правительство, и к главному штабу. До полудня большевики, казалось, имели перевес. Малочисленные правительственные патрули не могли остановить продвижение вооруженной демонстрации и отрядов войск, двигавшихся под руководством Военной организации.

Ко второй половине дня правительство, давшее полномочия командующему Петроградским военным округом генералу Половцову для подавления мятежа, начало действовать более энергично. Сотня казаков в конном строе атаковала грузовики пулеметчиков, подъехавшие к главному штабу, и солдаты бежали, бросив автомобили с пулеметами. Юнкера отстояли Мариинский дворец и произвели из Инженерного замка смелую вылазку против матросов. Прибывший из Царского села взвод конной артиллерии поручика Ребиндера проскочил до Троицкого моста и несколькими выстрелами заставил разбежаться и спрятаться собранные на набережной и у дворца Кшесинской войска Военной организации. План захвата власти начал ломаться. К вечеру стало известно, что в Петрограде ожидается вызванный с фронта и посланный армейским комитетом 5 армии на помощь Временному правительству сводный отряд. Это известие решило дело. Между 7-8 часами вечера собравшиеся уже было в Таврическом дворце («Вся власть Советам!») члены ЦК и Военной организации во главе с Лениным приняли решение, что «выступление должно быть прекращено».

Резолюция ЦК и ПК, принятая поздно вечером 3 июля, не опубликована и находится в ИМП. Цитируем по И. Ф. Петрову, «Июльские события 1917 года». «Вопросы истории» №4, 1957, стр. 31.

Контекст

Украинский вопрос о независимости приводит к новому кризису Временного правительства: кадеты покидают кабинет министров, пулеметные полки требуют передать всю власть СРСД, в Петрограде происходят вооруженные столкновения, в столице распускаются слухи о государственном перевороте и аресте членов правительства, в том числе и А.Ф. Керенского. Позднее становится ясно, что это лживая информация, однако подтверждается попытка покушения на жизнь Керенского.

Один из близких людей Плеханова - член второй Госдумы Алексинский - пишет в газету разоблачительное письмо, в котором доказывает, что Ленин является немецким агентом и приводит подробные схемы получения им денег и инструкций. Обнародованные факты изумляют даже соратников Ленина по партии и они обещают провести независимое расследование. Сам же будущий вождь пролетариата внезапно исчезает из Петрограда вместе с Зиновьевым и всей большевистской руководящей компанией.

РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности. На дворе начало июля 1917 года * .

Америка предложила заем

Временное Правительство получило от правительства С.-Американских Соединенных Штатов уведомление, что Америка, в виду отказа Финляндии устроить России заем в 350 миллионов марок, предоставляет России заем до 500 миллионов финляндских марок. Курс рубля повысился на 5 марок.

В виду этого финляндские банкиры прекратили выпуск русской валюты из банков. Среди солдат, матросов и населения наблюдается большой ажиотаж и стремление купить русские деньги.

(вечерняя газета Время)

Вооруженное столкновение на улицах Петрограда

О серьезных разногласиях между членами Временного Правительства в политических кругах столицы говорят уже более недели. Украинский вопрос, с одной стороны, и финляндский, - с другой, так обострили взаимоотношения между министрами-социалистами и не социалистами, что министры-кадеты подали в отставку. В связи с этим 3 июля в 10 час. утра началось вооруженное выступление частей петроградского гарнизона. Первым вышел на улицу 1-й Пулеметный полк, который на митинге решил воспользоваться министерским кризисом и передать всю власть в руки Совета Рабочих и Солдатских Депутатов. Пулеметчики направились в казармы Московского полка; Московский полк присоединился к ним и вооруженный вышел на улицу. Цель выступления - передача всей власти в руки Совета Рабочих и Солдатских Депутатов.

Около 7 часов вечера пулеметчики направились к Таврическому дворцу и потребовали, чтобы помещение Государственной Думы было предоставлено в их распоряжение. На карауле у Таврического дворца стояли преображенцы и 1-й Казачий полк, которые заявили, что они окажут пулеметчикам вооруженное сопротивление. Пулеметчики ушли и рассыпались по городу.

Около 11 - 12 час. вечера произошло первое вооруженное столкновение: группа кронштадтцев на автомобилях встретила части 180 пехотного полка, которые шли с лозунгами: «Долой анархию», «Война до победы», - и открыли по ним стрельбу. Стрельба началась и на других улицах столицы и длилась в течение нескольких минут. В городскую думу начали вносить раненых. На Финляндской железной дороге движение поездов остановилось, так как один из поездов был обстрелян и остановлен недалеко от Петрограда.

Заседание Временного Правительства ночью не проходит.

Ночью начался разгром гостиного двора. Разбито несколько магазинов. Везде расставлены патрули, которые не допускают дальнейшего грабежа.

В то время, когда происходила стрельба на углу Невского и Садовой, особенно сильная пальба была у Казанского собора, где кем-то брошена бомба. Масса раненых и убитых. Милютинские ряды на углу Невского и Екатерининского канала подверглись разгрому.

На фабриках и заводах сравнительно спокойно. На улицах до поздней ночи движение. В 2 часа ночи улицы начали пустеть. Повсюду патрули. Типография «Нового Времени» захвачена большевиками, которые разобрали набор статей и начали набор своего листка. Большевики угрожают захватить типографии всех буржуазных газет. Временный комитет Государственной Думы сделал попытку вмешаться в кризис с целью его устранения. Шаги временного комитета остались без результата.

(Утро России)

Обвинение Ленина в предательстве

При всей страстности, которую нам в иные моменты не легко удавалось подавлять, мы тем не менее строго воздерживались от огульных обвинений и заподозриваний политических противников.

Только что получили мы письмо члена 2-й Гос. Думы В.Г. Алексинского, ближайшего сподвижника Плеханова по группе «Единство», утверждающее что Ленин - подкупленный агент Германии.

Убежденные в том, что В.Г. Алексинский, несомненно, постигает всю ответственность подобного обвинения, мы не считаем себя в праве не предать гласности этого письма, тем более, что одновременно получено сообщение и о том, что Ленин внезапно скрылся из Петрограда.

Мы надеемся, что Временное Правительство не замедлит назначить по этому поводу беспристрастное расследование, которое прольет, быть может, свет и на истинное значение всего ныне происходящего в Петрограде.

Письмо Алексинского

Комитету журналистов при Временном Правительстве за собственноручной подписью Поликратова и члена 2-й Государственной Думы Алексинского доставлено из Шлиссельбурга следующее письмо:

«Мы нижеподписавшиеся, Г.А. Алексинский, бывший член 2-й Государственной Думы, от рабочих города Петрограда и В.С. Панкратов, член партии с.-р., пробывшие 14 лет в Шлиссельбургской каторжной тюрьме, считаем своим революционным долгом опубликовать выдержки из только что полученных нами документов, из которых русские граждане узнают, откуда и какая опасность грозит русской свободе, революционной армии и народу, кровью своей эту свободу завоевавшему. Требуем немедленного расследования. Подписи Г. Алексинский, В. Панкратов.

К письму приложено следующее сообщение:

При письме от 16 мая 1917 года за № 3719 начальник штаба верховного главнокомандующего препроводил военному министру протокол допроса от 28 февраля сего года прапорщика 16-го Сибирского стрелкового полка Ермоленко. Из показаний, данных им начальнику разведывательного отделения штаба верховного главнокомандующего, устанавливается следующее.

Ермоленко переброшен 25 апреля сего года к нам в тыл, на фронте 6-й армии, для агитации в пользу скорейшего заключения сепаратного мира с Германией. Поручение это Ермоленко принял по настоянию офицеров германской армии Шедицкого и Любес. Ему сообщили, что такого же рода агитацию ведут в России агенты германского генерального штаба, председатель украинской секции союза освобождения Украины Аскоробис-Ялтуховский и Ленин. Ленину поручено стремиться всеми силами, к подорванию доверия русского народа к Временному Правительству. Деньги на агитацию получают через некоего Слевенсона, служащего в Стокгольме при германском посольстве. Деньги и инструкции рассылаются через доверенных лиц. Согласно только, что поступивших сведений такими доверенными лицами являются: в Стокгольме большевик Яков Фокстенберг, известный под фамилией Гонецкого, и Парвус (доктор Гольдфан), в Петрограде большевик, присяжный поверенный М.Ю. Козловский и родственница Гонецкого, Суменсон, занимающаяся вместе с Гонецким спекуляцией. Козловский является главным получателем немецких денег, переводимых из Берлина через Гезельшафт, на Стокгольм, а оттуда на Сибирский банк в Петрограде, где в настоящее время на его текущем счету имеется свыше 2 миллионов рублей.

Военной цензурой установлены непрерывные обмены телеграммами политического и денежного характера, между германскими агентами и большевистскими лидерами, (Стокгольм - Петроград).

В особом примечании к письму Алексинский и Панкратов сообщают, что подлинные документы будут опубликованы дополнительно.

Исчезновение Ленина и Зиновьева

Самой крупной политической новостью сегодняшней ночи является внезапное исчезновение из Петрограда Ленина, Зиновьева и всей большевистской руководящей компании. В связи с полученными исключительной важности сведениями, руководители Исполнительного Комитета Совета Р. и С. Депутатов и крупнейших социалистических партий решили пригласить Ленина и Зиновьева на совещание. Но, несмотря на все принятые меры как со стороны политических деятелей, так и со стороны властей, найти их в Петрограде не удалось - они скрылись.

(Утро России)

Расследование о Ленине

В соединенном заседании бюро центрального комитета Совета Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов 5 июля принята о распространившихся слухах о Ленине следующая резолюция:

«Ввиду распространившихся в отдельных органах прессы и уличных листках слухов, порочащих имена некоторых членов исполнительного комитета, принадлежащих к фракции большевиков, в частности Ленина, указывающих на их виновность в государственной измене, бюро объявляет, что им приняты меры к полному расследованию этого дела, как судебными органами, так и особой комиссией, выделенной из состава центрального исполнительного комитета. Результатом этого расследования будет либо привлечение виновных к ответственности, либо преследование распространителей этих слухов».

(Утро России)

В особняке Кшесинской

Прис. повер. Хесин сегодня заявил в уголовную милицию о том, что остающиеся в особняке Кшесинской вещи разворовываются.

Большевики, покидая дом, унесли все.

Хесин пытался несколько раз соединиться по телефону с особняком, но это ему не удалось. Телефонные барышни, по особому распоряжению, записывали его телефон, но с особняком никого не соединяют.

Сегодня Хесин обратился в штаб петроградского военного округа с просьбой дать ему пропуск для посещения особняка, чтобы на месте определить убыток, понесенный его доверительницей, и выяснить, какие именно вещи пропали.

Вчера ваш корреспондент посетил особняк Кшесинской, недавнюю цитадель большевиков, воспользовавшись любезным разрешением командира самокатной роты полк. Вержбицкого.

Самокатчик (военнослужащий велосипедных подразделений), по приказу командира, проводил меня по всем комнатам особняка.

Некогда блестящие комнаты с ценной обстановкой превращены в такое состояние, которое трудно описать. Все лестницы завалены обрывками бумаги, песком, грязью, на полах разбросаны номера «Правды», «Солдатской Правды». На шкафах следы взлома.

Открытый мною чудесной работы красного дерева шкаф оказался наполненным жестянками с разведенной краской. Здесь изготовлялись плакаты. Столы из ценного дуба перепорчены.

Бассейн, который установлен в нижнем этаже, весь испорчен, в него ввален какой-то стол.

Эмалированные плитки бассейна переколоты. Портьеры и занавески со следами грязных рук.

Пальмы в зимнем саду переломаны и разрушены.

На рояле из красного дерева следы от горячей посуды.

Вообще в помещениях полный разгром.

(вечерняя газета Время)

От Временного Правительства

1. Виновные в публичном призыве к убийству, разбою, грабежу, погромам и другим тяжким преступлениям, а также и к насилиям над какой-нибудь частью населения наказываются:

Заключением в исправительном доме или крепости на срок не свыше 3 лет.

Такому же наказанию подвергаются виновные в публичном призыве к неисполнению законных распоряжений властей. Виновные в призыве во время войны офицеров, солдат и прочих воинских чинов к неисполнению действующих при новом демократическом строе армии законов и согласных с ними распоряжений военной власти наказываются, как за государственную измену.

2. Всех участвовавших в организации и руководительстве вооруженными выступлениями против государственной власти, установленной народом, а также всех призывавших и подстрекавших к нему арестовать и привлечь к судебной ответственности, как виновных в измене родине и предательстве революции.

3. Временное Правительство объявляет:

Всякие самочинные действия, аресты и обыски, производимые отдельными лицами, гражданскими или военными, а равно группами лиц, недопустимы, как нарушающие революционный порядок, и будут пресекаться самым решительным образом властью, а виновные будут преследоваться со всей строгостью закона.

(Утро России)

Покушение на А.Ф. Керенского

Слухи о том, что на военного министра А.Ф. Керенского готовится покушение, циркулировали давно.

Еще 25 июня в Елизаветграде местный комиссариат получил извещение от штаба юго-западного фронта о том, что в штабе есть сведения о посылке немцами своих агентов для убийства членов Временного Правительства, препятствующих заключению мира с Германией, и А.Ф. Керенского, как вдохновителя начавшегося наступления.

Ныне слухи эти получили новое подтверждение. Вчера нами получена следующая телеграмма:

Петроград, 06,07 (ПТА). Сегодня получены сведения, что в Полоцке на жизнь А.Ф. Керенского произведено покушение, к счастью не удавшееся.

Подробностей об этом покушении пока нет, но необходимо отметить, что покушение на А.Ф. Керенского совпадает с событиями в Петрограде и на фронте, имеющем теперь особенно важное значение. (Полоцк расположен почти на полпути между Двинском и Витебском).

Видимо немецкие агенты, подготавливавшие покушение на жизнь А.Ф. Керенского на юго-западном фронте, работали также и на северном.

Несомненно, расследование обстоятельств этого покушения даст возможность установить как лиц, непосредственно принимавших участие в покушении, так и тех, по чьему указанию они действовали.

(Утро России)

Перемены в Временном Правительстве

Отставка кн. Г.Е. Львова

Министр-председатель кн. Г.Е. Львов сегодня в заседании Временного Правительства выступил с обстоятельным докладом о причинах своего ухода с поста официального руководителя нашего кабинета. Кн. Г.Е. Львов нарисовал в своем докладе подробную картину деятельности Временного Правительства в исключительные последние дни, обратив внимание на те невероятные трудности, которые ему пришлось преодолевать в стремлении побороть контр-революционное движение и наладить порядок. По словам кн. Г.Е. Львова все предлагавшиеся им мероприятия встречали решительное противодействие со стороны министров-социалистов.

Князь Г.Е. Львов заявил, что пришел к твердому убеждению о необходимости теперь же покинуть свой пост, причем предложил в качестве своего заместителя назначить министром-председателем А.Ф. Керенского, с сохранением за ним портфеля военного и морского министров.

В министерстве юстиции

7 июля, около часа дня, А.Ф. Керенский посетил министерство юстиции и сообщил находившимся в кабинете товарищам Скарятину, Бальцу, Демьянову, директору департамента Беренштаму и другим, что он только что приехал из заседания Временного Правительства, на котором было решено произвести целый ряд изменений в составе Временного Правительства.

Он, А.Ф. Керенский, назначен министром-председателем с сохранением поста военного и морского министра и временным возложением на него, впредь до созыва пленарного собрания центрального исполнительного комитета Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, назначенного на 15 июля, обязанностей управляющего министерством торговли и промышленности. Временно заведующим министерством юстиции назначается бывший министр путей сообщения Н. В. Некрасов. Известие о назначении Н.В. Некрасова произвело впечатление разорвавшейся бомбы. В кабинете водворилось полное и неловкое молчание. Атмосфера еще больше сгустилась, когда узнал о сообщении Керенского П.Н. Переверзев. Из неловкого положения присутствующих вывело появление ряда чиновников военного ведомства с экстренными докладами А.Ф. Керенскому.

(Утро России)

Большевики

Сообщение контрразведки

Чинами контр-разведки, по постановления министерства юстиции производившими расследование о Ленине и др., составлено и опубликовано следующее сообщение:

«О готовящемся вооруженном восстании стало известно еще с вечера 2 июля, о чем немедленно было сообщено в штаб петроградского военного округа и министру юстиции Переверзеву, который сделал срочный доклад Временному Правительству. К вечеру 3 июля, как известно, появились первые вооруженные демонстранты, и началась стрельба из пулеметов, находившихся в руках демонстрантов. Стало известно, что демонстранты распространяют слухи об аресте членов Временного Правительства, в том числе А. Ф. Керенского, и о государственном перевороте. Обычное вечернее заседание Временного Правительства не состоялось, несмотря на настояние министра юстиции созвать таковое. Прошла тревожная ночь на 4 июля. Министру юстиции утром 4 июля было неизвестно о принятых мерах к предотвращению попыток государственного переворота. Приблизительно в полдень 4 июля составители этого протокола, явившись по делам службы в штаб петроградского военного округа, где находился министр юстиции и где, как предполагалось явившимся, происходило заседание Временного Правительства, имели случай наблюдать явление, не могущее быть названным иначе, как кризисом власти.

Достаточно указать на то, что некоторые члены Временного Правительства вместе с исполнительным комитетом находились фактически в плену в Таврическом дворце, окруженные вооруженной демонстрацией, причем члены исполнительного комитета по телефону просили прислать выручку и справлялись, послана ли артиллерия. Члены Временного Правительства Некрасов и Терещенко уехали из штаба, ни с кем не прощаясь, даже до прихода войск, присланных командующим артиллерией. Они вернулись в штаб, по нашим сведениям, после полуночи, когда Таврический дворец был освобожден. Составителям этого протокола стало известно, что нет точных сведений о настроении войсковых частей и не может быть правильного учета в соотношении сил.

Тогда составителям протокола пришла мысль, что в этот критический для родины и свободы момент надо немедленно опубликовать имеющиеся у них данные, могущие служить достаточным основанием для разъяснения народу истинной подкладки событий, полагая, что надо принять на себя весь страх и риск за опубликование, но не находили свои имена достаточно авторитетными. Составители этого протокола сообщили эти данные двум отдельным деятелям: известному народному шлиссельбуржцу Панкратову и бывшему члену 2-й Государственной Думы лидеру социал-демократической фракции Алексинскому. Эти лица немедленно согласились с нашим мнением и предложили дать свои имена. Нельзя было терять ни часа, так как мы понимали, что через несколько часов будет поздно. Документы из наших рук могут перейти в руки тех, кого они должны будут изобличить. Напечатать документы в столь короткий срок было чрезвычайно затруднительно, хотя бы потому, что опасно было возить их по городу.

Представителям Преображенского полка, явившимся в штаб, была сообщена сущность документов. Присутствующие рассказывают, какое потрясающее впечатление произвело это сообщение. С этого момента стало ясно, каким могучим орудием располагает правительство и как легко оно может его потерять. Тогда-то некоторые члены Временного Правительства, в том числе и министр юстиции Переверзев, оставались на частной инициативе. Министр юстиции после переговоров со своими товарищами по кабинету заявил, что официального сообщения сделано быть не может, но со стороны присутствующих членов Временного Правительства не будет препятствий к частной инициативе, тем более, что документы известны министру юстиции, и он считает их достаточно изобличающим материалом.

Тогда было приступлено к составлению сообщения, подписанного Алексинским и Панкратовым, причем Некрасов напрасно указывает на Бессарабова, как на автора сообщения. Была сделана попытка сделать сообщение в виде воззвания, с выдержками из подлинных документов, но по техническим условиям, в виду отсутствия наборщиков, сделать этого не удалось. Решено было его отпечатать в типографии «Нового Времени», где печатается «Новая Жизнь», но и эта попытка была безуспешна, так как при поездке было обнаружено, что типография окружена и охраняется восставшими с пулеметами. Тогда остановились на мысли напечатать выдержки из документов и изложить выраженные данные в виде «экспозе», причем за краткостью времени нельзя было заботиться о тщательности редакции.

При содействии одного из членов кабинета сообщение было сдано в бюро печати при Временном Правительстве. Здесь сообщение это распространилось среди войск, и в штаб округа стали являться представители различных войсковых частей, расспрашивая о сообщении и обнаруживая не только громадный интерес к нему, но и определенный перелом настроения в пользу подчинения лозунгу организованной демократии. Поздно ночью было выяснено, что попытка к восстанию не удалась и что в Петрограде наступает успокоение. Около 12 час. ночи, наконец, появились в штабе министры Некрасов и Терещенко, которые, узнав о сообщении, подняли, бурю негодования? Некрасов, в присутствии целого ряда посторонних лиц, стал кричать на чинов министерства юстиции, принимавших участие в опубликовании сообщения, говоря, что он их арестует и предаст суду, так как опубликование является предательством. Некрасов и Терещенко заявили, что ими давались отдельные разъяснения отдельным деятелям большевиков, независимо от министра юстиции и без его ведома (а по сведениям составители протокола и независимо от военного ведомства).

Министр-председатель кн. Львов распорядился немедленно остановить печатание сообщения, уже набранное в номерах газет. В присутствии некоторых из составителей этого протокола произошел обмен мнениями о немедленном аресте Сумельсона, Козловского и др., равно как и об аресте и обыске в доме Кшесинской. Особенно настаивал на этом Переверзев, но по условиям момента это оказалось невыполнимым, так как участия в разговоре об арестах и обысках у скомпрометированных лиц, по нашим сведениям, Некрасов и Терещенко не принимали. Высказал свое мнение о немедленном производстве обыска и ареста, если имеются к тому достаточные основания, и министр земледелия Чернов.

5 июля, в 7 час. 30 мин. утра составители протокола разошлись. Около полудня стало известно, что Переверзев оставляет пост министра юстиции и что опубликование сообщения было поставлено ему в вину исполнительным комитетом. Составители настоящего протокола считают своим долгом добавить нижеследующее:

«Всецело отвечая за свои действия перед общественным мнением страны, они удивляются интервью гг. Некрасова и Терещенко и содержанию этих интервью, которые во многих частях не соответствуют действительности. Лица, опубликовавшие сообщения, сделали это совершенно сознательно, по выяснению многих данных контр-разведки, считая, что интересы государства в данный момент настоятельно требуют этого, хотя бы в ущерб контрразведке. Такие же точно слова раздаются со стороны компетентных представителей военного ведомства: арест во что бы то ни стало скомпрометированных лиц отнюдь не является самодовлеющим над целью контр-разведки, так как на первом плане ее задачи стоит дезорганизация и парализование измены и шпионажа противника. По условиям политического момента приказ об обысках и арестах должен был последовать после опубликования сообщения. Арест скомпрометированных лиц произведен по настоянию и при участии некоторых составителей протокола, по приказанию министра юстиции Переверзева и главнокомандующего войсками».

Следует пять подписей. С подлинным верно. Бывший товарищ прокурора петроградской судебной палаты И. Бессарабов.

Следствие о Ленине

Чрезвычайная следственная комиссия центрального исполнительного комитета С.Р. и С.Д. и следственная комиссия по расследованию дела Ленина стоит на той точке зрения, что работы комиссии до окончания не подлежат опубликованию. Передают, между прочим, что следственная комиссия по расследованию дела Ленина выразила протест против многочисленных арестов лиц, которых они предполагали допросить по делу Ленина. Члены следственной комиссии указывают, что арестованные лица могут не пожелать дать показания, находя незаконным лишение свободы, тем более, что некоторые были арестованы без ведома судебных органов - лишь кучкой солдат и граждан Петрограда. Многие лица, показания которых могли бы быть ценными для выяснения многих обстоятельств дела Ленина, вынуждены в виду враждебного настроения населения столицы скрыться в разных местах. Между прочим, следственная комиссия также подробно расследует обстоятельства, при которых были опубликованы документы, касающиеся Ленина и большевиков. Некоторые члены следственной комиссии полагают, что лица, опубликовавшие эти документы, также должны быть привлечены к следствию, так как не имеют права без ведома полномочных органов революционной организации публиковать эти документы, тем более, что опубликование этих документов нанесло удар делу революции и социалистических организаций. В этом преждевременном опубликовании документов комиссия склонна видеть интригу правых, которым могли поддаться бессознательные лица, опубликовавшие эти документы. Некоторые члены центральных исполнительных комитетов С.Р., С. и К.Д. находят, что состав следственной комиссии по расследованию дела Ленина необходимо пополнить новыми членами и представителями солдат, разных общественных организаций демократии, которые не разделяют социалистического учения, но для которых дело революции дорого.

Чрезвычайная следственная комиссия по расследованию событий 3 и 4 июля производит также расследование событий и в частности дела о стрельбе из домов 6 и 7 июля. Расследуются также обстоятельства учинения насилия над некоторыми большевиками и разгром комиссариата, рабочих клубов и клуба анархистов. Чрезвычайная следственная комиссия поставила себе задачей выяснить обстоятельства как контр-революции слева, проявившейся в военном бунте 3 и 4 июля, так и контр-революции справа, результаты работы которой пока не выяснены.

Доктор Гарденин

Выясняется, что доктор Гарденин прибыл в Москву из Харькова, откуда он привез мандат от тамошней большевистской организации. В Москве доктор Гарденин большевикам заявил, что он, будучи студентом в Киеве, принадлежал к черносотенной организации «Двуглавый Орел» и был деятельным помощником прославившегося в свое время своими черносотенными выступлениями студента Голубева. Особенно ярко черносотенная деятельность Гарденина проявилась во время знаменитого процесса Бейлиса. В первые дни революции, по заявлению доктора Гарденина, в его мировоззрении произошел якобы резкий перелом, и он стал приверженцем большевистских идей.

Московские большевики, не смотря на это признание Гарденина, все же не сочли возможным не принять его в свою среду. Они при этом руководствовались тем соображением, что если харьковские товарищи выдали д-ру Гарденину мандата, то, очевидно, они проверили, насколько искренна была эволюция д-ра Гарденина от крайних правых к крайне левым убеждениям.

Последние митинговые выступления д-ра Гарденина обратили на себя внимание не только других партий, но и самих большевиков, которые были крайне смущены теми призывами, которые исходили от их вновь явленного сторонника. Московская организация большевиков даже избрала из своей среды особую комиссию, на которую было возложено расследование деятельности д-ра Гарденина. Эта комиссия, ознакомившись с последними выступлениями Гарденина, признала его «душевно-больным» и постановила отнять все находящиеся у него партийные документы, и устранить его от партийной деятельности.

Гарденин, как известно, ходил в форме военного врача, и, как таковой выступал на военных митингах. Между прочим, все попытки установить, к какой воинской части московского военного округа он принадлежал, не дали никаких результатов. По этому поводу кое-какие сведения дал сам Гарденин во время выступления в Москве волынцев. Задав Л. Дейчу несколько большевистских вопросов, д-р Гарденин заявил:

Я имею право судить об армии, потому что сам пострадал на войне, где был контужен и тяжело заболел. Благодаря этому я совсем освобожден от военной службы.

В Москве упорно цитируют слухи, что Гарденин исчез из Москвы. Эти слухи находят себе подтверждение в следующем факте:

На квартиру д-ра Гарденина, живущего на Кудринской площади, явились две дамы, пожелавшие увезти его вещи. Лица, живущие по соседству с доктором Гардениным, этого сделать не позволили и сообщили в 1-й Пресненский комиссариат. Чины комиссариата, по приказанию высших чинов гражданского управления Москвы, явились в помещение, занимаемое доктором Гардениным, собрали все принадлежащие ему вещи и перевезли их в помещение комиссариата. У Гарденина было найдено очень много всяких бумаг, 80 патронов системы браунинга, 1 револьвер системы Наган и кинжал.

Пока разборка бумаг д-ра Гарденина милицией не производилась. Они опечатаны и хранятся впредь до особого распоряжения в помещении Пресненского комиссариата.

Бурцев о Горьком

Письмом в редакцию петроградских и московских газет В. Л. Бурцев просил не защищать М. Горького, как лицо, ответственное за такой пораженческий орган, как «Наша Жизнь», который принес массу зла России во время войны и революции. Только в этом смысле поставил Бурцев имя Горького наряду с именем Ленина, Зиновьева и др. Горький - не Ленин. Но Горький поддерживал ленинцев в своем органе и тем способствовал разложению России и развитию в ней анархии. Как художник М. Горький - наша любовь и гордость. Как политического деятеля оправдать его нельзя.

Большевик Рязанов

По словам Алексинского, член большевистской фракции Рязанов пользовался во время войны, проживая в Вене, правами полного иммунитета и был совершенно свободен ото всех ограничений, которым подвергаются во вражеской земле русские люди. После революции, совершившейся в России, большевик Рязанов выехал в Россию через Германию.

Германская провокация

По имеющимся данным, стрельба на улицах столицы 7-го июля была вызвана несомненно германской провокацией. Прибывающие с фронта войсковые части встречали на вокзалах неизвестных, одетых в офицерскую форму, указывавших им совершенно ложные маршруты к назначенным им местам стоянки. С утра до поздней ночи бродили войсковые части, отыскивая отведенные им помещения, а по сообщенным им ложным маршрутам они подводились под обстрел заранее, очевидно, оборудованных пунктов. Цель германской провокации ясна - довести утомленные войска до такого озлобления, чтобы они открыли огонь по самому ничтожному поводу и в результате была бы вызвана в столице гражданская война.

(Утро России)

Подготовил Евгений Новиков

*Стилистика и пунктуация публикаций сохранены

В июле 1917 года в Петрограде прошли демонстрации, организованные левыми силами, их главным требованием была отставка Временного правительства. Выступления были жестоко подавлены, после чего лидер большевиков Владимир Ленин бежал из столицы. Хроника событий столетней давности — в фотогалерее РБК.

Волнения в Петрограде в июле 1917 года произошли на фоне правительственного кризиса и неудач на обоих фронтах Первой мировой войны. К этому моменту в стране сложилось фактическое двоевластие, в столице параллельно существовали две системы управления: Временное правительство и Петросовет. После событий июля 1917 года это равновесие было нарушено.

Ситуация в Петрограде начала обостряться еще в апреле 1917 года. Вернувшийся из эмиграции лидер большевиков Владимир Ленин представил свои «Апрельские тезисы», позднее получившие статус официального программного документа партии. В «тезисах» содержалась идея о переходе от буржуазной революции к пролетарской, в результате которого вся власть должна перейти в руки Советов.

На фото: демонстрация с лозунгами «Долой министров-капиталистов!»

Идея большевиков практически не получила поддержки у других политических сил. Даже делегаты Первого всероссийского съезда рабочих и солдатских депутатов выступили против большевиков и заявили о поддержке Временного правительства, большинство в котором имели представители либеральных партий.

На фото: демонстрация революционных моряков в Петрограде

В июне ситуация в Петрограде обострилась. 5 (18) июня петроградские анархисты захватили типографию газеты «Русская воля», объявив ее конфискованной для нужд социализма. Военные освободили типографию, а спустя два дня попытались выселить анархистов из их штаба на даче Дурново — здании, расположенном на нынешней Свердловской набережной Санкт-Петербурга. Это вызвало протесты левых сил прежде всего в связи с тем, что в этом же доме находилось множество других общественных организаций.

На фото: июльская демонстрация 1917 года в Петрограде под лозунгом «Вся власть Советам!»

Вскоре после этого по городу в знак протеста прокатилась волна забастовок, а 18 июня (1 июля) сразу 500 тыс. человек приняли участие в митинге. Организаторы планировали выступить в поддержку действий Временного правительства, однако в итоге акция прошла под большевистскими лозунгами. В это же время анархисты совершили налет на тюрьму «Кресты», в результате которого из нее бежало сразу несколько сотен преступников.

В ответ на это 19 июня (2 июля) власти всё же очистили дачу Дурново от анархистов, которые отреагировали на эти действия разворачиванием антиправительственной агитации на предприятиях и в казармах. В ходе этой агитации им удалось полностью переманить на свою сторону 1-й пулеметный полк, который находился в промышленной зоне на Выборгской стороне и насчитывал более 11 тыс. солдат.

На фото: рабочие Петроградского орудийного завода на июльской демонстрации

2 (15) июля начался кризис во Временном правительстве, связанный с тем, что несколько его делегатов пошли на значительные уступки во время переговоров по вопросу об автономии Украины. Часть правительства в знак протеста покинула его состав — такое положение дел воспринималось как признак очевидной слабости кабинета, которое левые силы также постарались использовать в свою пользу.

На фото: демонстрация в Петрограде с требованием свержения Временного правительства и передачи власти Советам

В ночь на 4 (17) июля возле Таврического дворца собралось несколько десятков тысяч демонстрантов. К этому моменту уже было известно, что к митингу должны присоединиться матросы из Кронштадта. Большевики приняли еще одну резолюцию, в которой практически открыто призвали к вооруженному восстанию. К утру кронштадтские матросы собрались возле штаба большевиков, к ним присоединился 2-й пулеметный полк из Ораниенбаума. Вскоре толпа, насчитывавшая несколько десятков тысяч вооруженных человек, двинулась в сторону Таврического дворца.

На фото: солдаты 1-го пулеметного полка, разоруженные Временным правительством за участие в июльской демонстрации

Толпу кронштадтских матросов, направлявшихся к Таврическому дворцу, в центре города начали обстреливать, те открыли ответную беспорядочную стрельбу. Тем не менее им удалось добраться до дворца, где их уже ждала огромная толпа в еще несколько десятков тысяч человек. Все вместе они осадили дворец с требованиями к Всероссийскому центральному исполнительному комитету (ВЦИК), избранному на съезде рабочих и солдатских депутатов, забрать себе власть в стране.

На фото: расстрел демонстрации на углу Садовой и Невского проспекта в июле 1917 года

Часть толпы ворвалась в Таврический дворец и задержала лидера эсеров, министра земледелия Виктора Чернова. Освободить его удалось лишь после вмешательства одного из лидеров большевиков — Льва Троцкого. К этому моменту в развитие ситуации вмешался командующий войсками Петроградского военного округа Петр Половцов, который дал распоряжение полку конных артиллеристов под прикрытием сотни казаков двинуться к Таврическому дворцу и разогнать толпу, открыв в случае необходимости огонь.

На фото: войска Временного правительства на Дворцовой площади Петрограда, июль 1917 года

Основные столкновения между артиллерией и казаками с одной стороны и восставшими с другой произошли в районе Литейного моста. Защитникам Таврического дворца удалось разогнать толпу, большая часть которой после начавшейся стрельбы в панике разбегалась по разным частям города. 5 (18) июля по Петрограду прокатилась волна арестов в большевистских боевых отрядах, также была занята редакция газеты «Правда», а на следующий день большевики практически без боя сдали свой штаб. Спустя четыре дня Владимир Ленин и Григорий Зиновьев бежали из столицы в поселок Разлив, а Временное правительство постановило арестовать их и других лидеров большевиков.

На фото: казаки, подавлявшие восстание большевиков

7 (19) июля в результате правительственного кризиса в отставку ушел председатель Временного правительства Георгий Львов.

На фото: юнкера, участвовавшие в разгроме особняка Кшесинской и редакции газеты «Солдатская правда» в июле 1917 года

Спустя три дня сформировался новый состав кабинета, который возглавил эсер Александр Керенский (на фото в центре), а большую часть портфелей получили представители социалистических партий.

По итогам июльских событий 1917 года Временному правительству на некоторое время удалось сосредоточить в своих руках почти всю полноту власти в стране, отодвинув на второй план Советы. Тем не менее властям не удалось использовать в свою пользу пошатнувшийся авторитет левых сил, прежде всего большевиков. Экономическая ситуация в стране продолжала стремительно ухудшаться, из-за чего популярность радикальных, в том числе ультралевых, идей в обществе снова быстро возросла.

На фото: торжественные похороны в Александро-Невской лавре казаков, погибших на улицах Петрограда 3-5 июля 1917 года